— Да, натворили вы делов! — рассмеялся Карл.
— Что это за тварь, герр группенфюрер? Мы ведь ничего такого…
— Вот именно что ничего! — сварливо произнес Виллигут. — Советоваться надо в таких случаях со старшими товарищами! Про тварь вашу мы тоже, если признаться, ни слухом… Благо граф Карди просветил.
— Вампир? — спросил Виллигут.
— Он. Вы, сукины дети, создали настоящего «Костяного Дракона»! — выпалил генерал.
— Какого дракона? — удивился Гипфель. — Об этом ничего в книге Затворника не говорилось.
— Осторожнее нужно с такими вещами! Этот ваш Затворник никогда с таким магическим потенциалом не работал!
— Это вы про общую неупокоенность, герр бригаденфюрер?
— И про неупокоенность, и про суммарный энергетический негатив зомби… Этот Анхельм и не предполагал, что может существовать некромаг подобной силы… Откуда только русские его выкопали? Еще вы своими обрядами так насытили Хозяина энергией, что он едва не лопнул!
— А дракон? Он-то как проявился? — вновь задал интересующий вопрос Волли.
— Да мы и сами ни сном, ни духом, — признался бригаденфюрер. — Источники как-то обходят стороной факт существования «Костяного дракона». В книге Анхельма тоже нет его описания. Только граф слышал об этой тварюке. Он назвал дракона цепным псом «Хозяина Кладбища». И заметь, Волли, не всякий Хозяин в состоянии создать Дракона. Только очень и очень сильный. А тут уж вы с Адамом постарались…
— Да, я понял, — прошептал Волли. — Много людей погибло?
— Двое ценных сотрудников… Но на их счет можешь не волноваться — они прошли высшую ступень посвящения. Сейчас им подбирают новые тела. Остальные — мелкая сошка — подмастерья…
— Все равно жаль, ведь все они — немцы! — воскликнул Гипфель.
— Их семьи больше ни в чем не будут нуждаться, — подсластил пилюлю Виллигут. — Рейх ценит своих героев! — напыщенно добавил он.
— А со мной-то что случилось? Это меня так Дракон помял?
— А ты что, ничего не помнишь? — изумился Виллигут.
— В смысле? — переспросил Волли. — Когда дракон прорвался сквозь ограждение, он сбил меня… Вместе с креслом и «Шлемом». Я треснулся башкой о «Колокол» и потерялся. Больше ничего не помню.
— У-у-у! — протяжно втянул воздух бригаденфюрер. — Ты многое пропустил. Ты ведь вытворял такие вещи, что мы диву давались!
— Я вытворял?
— Да-да, мой мальчик, ты! — усмехнулся Виллигут. — Ты думаешь, почему у тебя все кости сломаны?
— Дракон помял? — предположил Волли.
— Ты выдержал два прямых попадания «Шершня»! — огорошил Гипфеля бригаденфюрер.
— Из гранатомета? — не поверил Волли.
— Из гранатомета, — подтвердил Виллигут. — Все твои фокусы отсняты на пленку. Вот размотают тебе глаза, сам убедишься… Так сказать, воочию.
— Я сейчас хочу! — выдохнул Гипфель. — Если не увидеть, так хоть расскажите, в чем фокус?
— Если б мы знали, в чем тут фокус, — произнес бригаденфюрер.
— Хотя бы какие-то предположения есть? — не отставал Волли.
— Предположения, конечно, есть, — не стал отрицать Виллигут. — Но стоит ли тебе знать об этом? Может быть, подождем, пока ты окончательно оправишься?
— Да я с ума тут сойду! — выпалил Волли. — Давайте, выкладывайте начистоту! Что со мной случилось после того, как я потерял сознание?
— Адам, попробуй ты, — предложил Глоку Виллигут. — Ты ведь был внутри…
— Попробую, — согласился Глок. — Ты помнишь, как тварь пробила барьер и набросилась на людей?
— Еще бы!
— Мне повезло — Дракон лишь вскользь ударил… Но и этого хватило за глаза! Меня отбросило к самым дверям. Пока монстр рвал на куски наших сотрудников, я выполз из лаборатории и… я сбежал Волли! — Глоку стыдно было признаться в этом поступке. — Я поступил как распоследний трус, спасая свою никчемную жизнь. В тот момент я забыл про собственное бессмертие! Страх толкал меня в спину…
— Не казни себя Адам, — произнес Волли. — Ты все сделал правильно! Кто знает, как бы я поступил на твоем месте, если бы не отключился. Правда, бригаденфюрер.
— Согласен. Штурмбаннфюрерр Глок поступил правильно. Если бы не его расторопность, черт его знает… Так или иначе, Адам обо всем случившемся тут же сообщил мне…
* * *
Ночная тишина в страхе бежала от здания института «Анэнербе» на Борманштрассе 8. Одиночные выстрелы сливались с автоматными очередями, которым ретивые солдаты из оцепления поливали темное здание.
