Осип Мандельштам: ворованный воздух. Биография - страница 4
Приступая к сверхкраткому обзору литературы о биографии Мандельштама, нужно обязательно учитывать, что его сегодняшнее очень высокое реноме сложилось далеко не сразу, вернее сказать, далеко не сразу немногочисленные, но стойкие ценители и горячие сочувственники автора «Камня» смогли увлечь мандельштамовскими стихами бо́льшую часть читателей и любителей русской поэзии. «Мандельштама я получила, спасибо, хотя я им продолжаю не быть очарованной. Очень и очень “так себе”. Чем он вас пленил? – 9 июля 1913 года спрашивала в письме одного из таких сочувственников, Се́ргия Каблукова, поэтесса Зинаида Гиппиус. – Я читаю старые книги, опротивел модерн. И стихи тоже старые лучше»[28].
Если уж искушенная Гиппиус так оценивала Мандельштама, чего было ждать от среднестатистического «широкого читателя», чью точку зрения на творчество поэта сформулировал в не слишком остроумной, зато предельно ясной эпиграмме 1923 года некто, укрывшийся под псевдонимом «Юр.»:
«<Н>ельзя удивляться или негодовать по поводу его непризнания или непопулярности. Едва ли в будущем ждет его громкая слава, – в 1925 году пророчествовал Георгий Адамович. – Вероятно, он останется навсегда заслоненным несколькими поэтами нашей эпохи – теми, которые мною были выше названы и которые имеют все права на “народную любовь”»[30].
Долгое время имелись веские основания полагать, что эти и подобные им предсказания сбудутся и уже сбылись. Ситуация начала́ достаточно стремительно выправляться лишь в середине 1950-х годов, когда на Западе был издан внушительный однотомник Мандельштама. Основу этого издания составили стихи из вышедших в России мандельштамовских книг стихов, прозы и статей плюс более поздние вещи, также опубликованные при жизни. В свою очередь, это и, главным образом, последующие западные издания Мандельштама послужили основой для машинописных, рукописных и ротапринтных копий, в огромном количестве наводнивших Советский Союз в 1960—1980-е годы. В 1963 году в мюнхенском альманахе «Мосты» было впервые опубликовано мандельштамовское антисталинское стихотворение «Мы живем, под собою не чуя страны…», переданное на Запад Ю.Г. Оксманом.
И уже меньше чем год спустя Анна Андреевна Ахматова могла с полным на то основанием констатировать: «Сейчас Осип Мандельштам – великий поэт, признанный всем миром. О нем пишут книги, защищают диссертации. Быть его другом – честь, врагом – позор»[31]. Ей вторил выдающийся итальянский кинорежиссер Пьер Паоло Пазолини в своем эссе 1972 года: «То, чем нас одарил Мандельштам, – легконогий, умный, острый на язык, элегантный, прямо-таки изысканный, жизнерадостный, чувственный, всегда влюбленный, открытый, ясновидящий и счастливый даже в сумерках своего нервного заболевания и политического кошмара, молодой и, можно сказать, моложавый, причудливый и утонченный, преданный и находчивый, улыбающийся и терпеливый, – принадлежит к числу самых счастливых поэтических прозрений ХХ века»[32].
Мировую официальную и советскую негласную славу Мандельштама упрочили две книги мемуаров Надежды Яковлевны, вышедшие в Нью-Йорке и в Париже в 1970-е годы. На Западе популярность этих книг даже превысила известность стихотворений их главного героя, что и понятно – прозу переводить во много раз легче, чем стихи, да еще такие сложные, как мандельштамовские.
Меж тем вокруг вдовы поэта естественным образом сплотились зачастую лично не знакомые друг с другом исследователи жизни и творчества Мандельштама. Из этого круга сейчас выделим две фигуры – американского слависта Кларенса Брауна, автора неполной, но очень хорошей мандельштамовской биографии, выпущенной на английском языке в 1973 году[33], и Александра Анатольевича Морозова, чьи плодотворные мандельштамоведческие штудии в итоге отлились в замечательную биографическую статью о поэте, напечатанную в авторитетном справочном издании о русских писателях XIX – начала ХХ веков
