— Сколько ему лет, Анна Александровна?
— Сорок девять.
— Как Максим к нему относился?
— Он презирал его.
Орлов посмотрел на большой фотопортрет брата, висевший над столом, и мысли его возвратились к исчезнувшему пакету.
— Что же все-таки было в пакете, Анна Александровна? Чем он привлек Моршанского? Почему вы мне не написали о пакете?
Она переплела пальцы рук и, приблизив лицо к Орлову, тихо сказала:
— Меня арестуют…
— За что?
Анна Александровна встала и, заложив руки за спину, отошла на два шага. Затем резко обернулась и сказала:
— Пакет Саша просил передать вам. Это правда. Но он сказал, что если вы в течение трех дней не появитесь в Лучанске, то передать пакет надо лично начальнику НКВД… Вы не приехали, а туда пакет я не снесла…
— Почему?
— Я не хотела идти в тот дом…
— Это решение вы сами приняли или под влиянием кого-нибудь?
— Моршанского.
— Он знал о пакете?
— Да. Я ему сказала.
— Он интересовался его содержимым?
— Да. Но я не показала ему, как он ни настаивал.
Анна Александровна вздохнула и затихла.
— Моршанскому известно было о моем приезде? — спросил Орлов.
— Да. В тот день, когда от вас пришло письмо, он был у нас, и я сказала о вашем приезде в Лучанск.
— А он знал, где лежал пакет?
— Я ему об этом не говорила.
— Анна Александровна, скажите, не было ли такого случая в последнее время, чтобы Моршанский один оставался в доме?
— Оставался, — подумав, ответила она. — Второго мая Максима не было, а я минут на двадцать выходила в магазин…
Для Орлова теперь многое стало ясным. Кроме главного: что же было в пакете?
— Вы знакомых Моршанского знаете? — спросил Орлов.
— Он всегда говорил, что одинок, — ответила она. — Помню случай… Давно было… Ко мне на улице подошел один молодой мужчина. Он долго не отходил от меня, вызывая на разговор. У нашего дома стоял Моршанский. Как только сопровождавший меня увидел Моршанского, сразу же исчез в толпе. Моршанский все это заметил. Он спросил, откуда я знаю этого человека. Я рассказала все, как было. Тогда Моршанский заявил, что это — крупный аферист…
— А вы не поинтересовались, откуда у него такие сведения?
— Мне тогда не пришло в голову.
Оба замолчали.
«А он, пожалуй, мало верит мне», — подумала Анна Александровна, взглянув на Орлова. Орлов обернулся, их взгляды встретились, и она с запальчивостью сказала:
— Если бы я была замешана в чем-либо, то не сказала бы вам о пакете, и все!
— Анна Александровна, я вам верю, — сказал Орлов. — Меня удивляет одно: как удалось Моршанскому подчинить вас своей воле? Поверьте, очень неприятно расспрашивать… Я никогда не думал, что в этих стенах мне придется выступать в такой роли. Второй вечер мы с вами, и второй вечер вопросы…
— Я… я понимаю вас, — сказала она робко.
— Тогда объясните. По крайней мере, у нас с вами не будет неясностей!
Анна Александровна колебалась. Орлов не торопил ее. Он перелистывал книгу, взятую со стола, и ни разу не взглянул на невестку.
— Владимир Иванович, — тихо позвала она.
Он отложил книгу и повернулся к Анне Александровне. В ее глазах он прочитал решимость и сказал:
— Вы сядьте.
Она села на стул и почти шепотом заговорила:
— После отъезда Саши Моршанский внушил мне, что фашисты победят, придут в Лучанск, захватят архивы НКВД, и им станет известно, что я приходила туда… Я ему поверила. Вы понимаете: поверила! Через полгода я снова заговорила с ним о пакете. Но тогда он сказал другое: за то, что я продержала пакет столько времени у себя, меня будет судить военный трибунал. Представьте, в какое кольцо он захватил меня, а я не нашла в себе-мужества разорвать его. Мне нужно было посоветоваться с настоящими советскими людьми, например, поговорить с секретарем парткома, я тогда работала на заводе, но ничего этого не сделала…
Орлов воспользовался паузой и, взяв стул, подсел к ней. Откашлявшись, она продолжала:
— Потом он несколько раз возвращался к разговору о пакете, всячески старался уговорить отдать ему. Однажды я сказала, что мне надоело жить в вечном страхе и пакет я сожгла… Он, очевидно, не поверил мне, так как и после этого ловил меня на слове. И вот, случилось это зимой, я проговорилась… Что тут было! Он снова стал просить у меня пакет, умолял и даже грозил…
