Кейд снова рассмеялся, в нем говорило чувство гордости за дочь. Эмми всегда могла настоять на своем в любом споре с родителями: по поводу получения ключей от машины или по поводу более позднего отхода ко сну. В подростковые годы были дни, когда ее дух противоречия превращался в кошмар для окружающих, но, как только она выросла, все это закончилось.
— Хорошо. Да, мне интересно, что ты знаешь о своей матери и ее жизни в последнее время? — проговорил он.
Эмми принялась готовить кофе без кофеина.
— Я не понимаю, почему ты спрашиваешь об этом меня, тебе следует спросить ее.
Кейд взглянул на дверь, через которую несколько минут назад выбежала Мелани:
— Я пытался.
— Маму легко понять, отец, нужно только выслушать ее.
— Я стараюсь, Эмми, но она не разговаривает со мной.
— Может быть, она говорит, но не словами.
Кейд налил себе чашечку кофе, склонился над стойкой и посмотрел на дочь.
— Что это значит? — спросил он.
— Это значит, — сказала Эмми, пробегая пальцами по своим коротко стриженным волосам, концы которых были окрашены в ярко-красный цвет, — все, что важно для мамы, находится в этой комнате.
Кейд осмотрелся по сторонам. У него появилось ощущение, будто он иностранец, находящийся в чужой стране без гида и не знающий местного языка.
— Похоже, мне придется над этим поработать, — пробормотал он.
— Об этом и речь, — произнесла Эмми.
Кейд посмотрел на дочь и увидел слезы в ее глазах. Она пожала плечиком, будто ей все равно, но он мог поклясться, что это совсем не так.
— Я надеюсь, что ты решишь эту проблему, отец.
— Да, — вздохнул Кейд. — Я тоже.
Следующие несколько дней были целиком и полностью заполнены разнообразными делами. Все было так, как должно было быть, по мнению Мелани, убедившей себя в том, что именно этого она и хочет. Тем не менее, когда она смотрела на Кейда, на то, как он ходит по залу, как разговаривает с посетителями, готовит их любимые напитки, в ней поднималось желание. Интересно, будет ли их следующий поцелуй таким же замечательным, как и предыдущий?
В пятницу после полудня, когда основной поток посетителей схлынул, Мелани вышла на улицу, чтобы привести в порядок столики патио. Закончив, она какое-то время смотрела на здание, в котором находилось ее кафе и магазин Бена. Только вчера она сделала соседу выгодное предложение, предварительно получив одобрение банка, и Бен согласился.
Кейд поехал за Эмми, чья «тойота» опять закапризничала. Эмми бросила ее где-то в двух милях от кафе. Как только они вернутся, Мелани и Кейд пойдут в местное отделение банка, чтобы выяснить, выдадут им ссуду или нет.
Учитывая интонацию, с которой разговаривал вчера по телефону с Мелани служащий банка, она решила, что ее вопрос решен положительно, она добилась согласия банка и теперь наконец-то сделает свой бизнес таким, о каком всегда мечтала. Хотя их с Кейдом общие сбережения и даже их дом в Индианаполисе теперь являются обеспечением кредита. Через год или два, может быть, Мелани окончательно встанет на ноги и откроет целую сеть кафе. Огайо, Пенсильвания — жители этих штатов помешаны на кофе, и там будет огромный выбор мест для размещения кафе.
Мелани не сомневалась: она захватила бы неплохую часть рынка, имея и половину сегодняшних возможностей. Мысли о будущем радовали ее. Успехи «Чашки кофе» значили для Мелани невероятно много, и она была уверена, что ее бабушка и дедушка сейчас улыбаются ей с небес. Она вздохнула с сожалением. Как ей не хватает их спокойной мудрости, их доброты, ободряющих слов и, больше всего, тех летних дней, которые она проводила в их антикварном магазине! Это не говоря о том, что на это время она получала передышку от своего суматошного, неопрятного дома в Вествейле, где прошло все ее детство, дома, где она была никому не нужна — ни своей легкомысленной матери, ни отцу.
— Мы вернулись, — голос Кейда отвлек Мелани от размышлений.
Наблюдая, как Кейд спешит придержать дверь перед ней и Эмми, Мелани осознала, как сильно она стала ждать его появления. Она привыкла к тому, что он работает здесь, и знала: когда наступит понедельник и ему нужно будет вернуться на работу в юридическую фирму, кафе опустеет. И ее сердце тоже.
