"Не прощу, - подумал я. - Ведь ты всё растоптал, от всего закрылся своим зонтиком, мастер красивых слов. Любовь и вера оказались для тебя просто персонажами мелодрамы. Нет, не прощу, умирать буду, а не прощу!"
- Мир и без того переполнен злобой людей, уверенных в своей правоте сказал Давид. - Самое большое чудо, которое может совершить человек - это простить другого.
Он встал из-за стола.
- Мне пора. Желаю тебе удачи. И мудрости.
Я прочитал благословение и принялся собирать посуду. Странно: еда на тарелке Давида осталась нетронутой. Но ведь я собственными глазами видел, как он ел!
Жена и дети вышли меня встречать. Старший, с уморительно серьёзным выражением лица, помогал толкать коляску. Близнецы, как обычно, носились друг за другом, испуская дикие вопли.
Увидев меня, они сразу притихли.
- Как прошла молитва? - спросила жена, забирая полиэтиленовый мешочек с остатками завтрака.
Я промолчал. Память - ведь это и есть наследство! Сам того не зная, Давид ответил на вопрос Талмуда. Пружина освободилась и, ещё совсем тёплая, затрепетала в моей ладони...
- Ури, - жена несколько раз повторила моё имя, - Ури, я должна тебе что-то сообщить про Бат-Шеву.
Тук-тук - качнулся маятник. Тук-тук.
- Знаешь этот мост, перед въездом в город? Она ехала вместе с мужем. У машины лопнуло колесо, они потеряли управление, заскользили, ограждение не выдержало удара... Их похоронили три месяца назад, здесь, в Бней-Браке.
Жена помолчала.
- Детей у них нет, а завещание составлено на твоё имя. Поверенный звонил уже два раза.
