— Простите, я не представился: Филипов, Гео. Я понимаю, о чём вы говорите. Конечно, проще всего было бы получить все сведения наверху, в отделе культуры. Но представьте себе, у меня есть серьёзнейшие причины не беспокоить их.
Кассирша улыбнулась:
— Представляю…
— Кроме того, мне очень нужно узнать её настоящее имя. То, что в газете, мне кажется вымышленным. Савена Савова… Впрочем, газета у вас, посмотрите, пожалуйста, я боюсь ошибиться.
— Вы говорите — Савена? Да, у вас неплохой вкус. Чудесные стихи!
— Вы знаете её?
— Но ведь я платила ей гонорары. И потом, она девушка заметная. Я даже запомнила её настоящее имя. Погодите, как же это…
Тонкие подведённые брови сошлись у переносицы, но, по всему судя, милая кассирша напрасно силилась вспомнить имя таинственной поэтессы. Через несколько секунд она бросила это непродуктивное занятие и снова обаятельно улыбнулась.
— Ну, ничего страшного, у меня записано.
Женщина открыла левый ящик стола, достала оттуда объёмистую твёрдую папку и принялась развязывать тесёмочки.
Сейчас всё решится! Гео облокотился на деревянную перегородку, разделявшую комнату на две части. Кассирша внимательно осматривала каждую бумажку и откладывала её в сторону.
— Вот она! Эмилия Нел-чи-но-ва. Ну, ведь помнила же!
Ни один мускул не дрогнул на лице Гео.
— Я очень, очень вам признателен! А адрес тоже есть?
— Улица Братьев Миладиновых, 22.
— Спасибо, я запомню! А… а вы случайно не знаете, где Она работает?
— Случайно знаю! — Кассирша снова расплылась в улыбке, на этот раз ещё более ироничной. — Фирменный магазин «Рила» на углу Витошки[13] и улицы Хана Аспаруха, девушка продаёт мужские костюмы.
— Вы серьёзно? Да не может этого быть!
— Почему? Вы разочарованы? Вы ожидали чего-то более возвышенного? (Ох уж эта ирония!)
— Да. Особенно после того, как прочёл её стихи…
Самое интересное, что на этот раз Гео был вполне искренен.
Он остановил машину в пятидесяти метрах от магазина. Часы показывали без десяти десять. Так обычно и бывает: если человеку предстоит нечто важное, он обязательно посмотрит на часы, чтобы про себя отметить время свершения этого «важного». Но откуда такая уверенность, что именно здесь и сейчас он найдёт её? Продавщицы в таких магазинах обычно работают в две смены: с восьми до пятнадцати и с двенадцати до двадцати. А вдруг она во второй смене, вдруг вообще сведения у кассирши неточные? Но ответ был написан у него на счастливом лице: сегодня великий день, сегодня мне везёт, сегодня, за что бы я ни взялся, всё выйдет!
Шагах в двадцати он увидел приближающегося знакомого из Морского клуба. Вот где пригодился небольшой рост: капитан-лейтенант с высоты своих метра девяносто ещё не успел заметить Гео, а тот уже быстро повернулся лицом к витрине, почти касаясь носом стекла, слегка сгорбился, руки в карманы брюк — ни дать ни взять провинциал, с вожделением рассматривающий витрину большого столичного магазина.
И тут он увидел её… В бледно-розовом нейлоновом халатике с фирменным знаком на груди она спокойно стояла у стенда с белыми пиджаками, на голых загорелых руках поблёскивали браслеты, и вся она — розовая с белым — была похожа на картину, нарисованную пастелью. Больше ничего не было видно — окно давно нуждалось в воде и мыльном порошке.
— Какая безвкусица! — услышал Гео рядом с собой чей-то барственный баритон. Обернулся и увидел высокого гражданина в очках, на его интеллигентном лице было написано презрение.
— Почему же? А мне нравится!
— Я говорю не о моделях, а об аксессуарах витрины. Вы только посмотрите, как они расписали краны и цепи! Рыбачьи сети, вёсла, ракушки, мидии, лампа, спасательный пояс — ничего не пропустили! А вот и капитанская фуражка, и тельняшка… Ну и вкус! Стыд и позор!
— Тут я почти согласен с вами. Но, товарищ, это всего-навсего приглашение зайти в магазин. А если даже ничего не купите, то хоть полюбуетесь на красивых девушек.
Гео бросил быстрый взгляд внутрь: белые пиджаки висели, но Эмилии возле них не было.
— Весь вопрос в том, что вы понимаете под словом «красота», — ехидно бросил незнакомец и двинулся к соседней витрине.
