О, райских дней слепительный венок,
Ночей любви пленительная смена!
Опять со мной веселая Камена,
Поет, склонясь: «Вот ты – не одинок!»
Теперь весь день склонен у милых ног,
Несу ярмо целительного плена.
Как далека нам кажется измена,
Ты, ревность, прочь! не нужен твой клинок.
Зачем шептать: «Любовь и мир – крылаты,
Вспорхнут опять, присев на краткий миг,
Заплачешь вновь, как прежде, одинокий»?
Нет, верю я: надежны эти латы,
И страха нет, чтоб я главой поник,
Вдвоем с тобой, перед судьбой безокой.
1909. Март.
1. В. 1909. Э 3, ст. 9 и 22 заключены в скобки. Беловой автограф (РНБ, арх. А.И.Тинякова), под загл. «Канцона». Первые три строки составляют акростих, резко контрастирующий с завершающим всю книгу циклом «Праздники Пресвятой Богородицы» (отмечено в: Ахматова и Кузмин. С. 252).
2. ЗР. 1909. Э 1. Черновой автограф – РТ-1 под загл. «Канцонетта».
3. Журнал ТЛХО, вторая половина сезона 1908–1909. Э 7. Беловой автограф – Изборник. Черновой автограф – РТ-1 под загл. «Сицильяна».
4. ЗР. 1909. Э 1. Разночтения в ст. 2: «Поля уж сжаты» и в ст. 13: «Осенняя заря, пылая, догорает». Черновой автограф – РТ-1 под загл. «Канцона».
5. В. 1909. Э 3, с подзаг. «Акростих» и с разночтениями в ст. 4: «Горят, мерцая, снежные вершины», ст. 6: «И песни вьются, песни прошлых бед», ст. 8: «Они развеют ждущие кручины», ст. 12: «Каким весельем трубит рог: „Пора“». Черновой автограф – РТ-1. В Рук. 1911 – вариант, промежуточный между журнальным и книжным (ст. 1: «Снега покрыли гладкую равнину»). В книжном варианте акростих разрушен в ст. 4. Позняков Сергей Сергеевич (1889 -1940-е?) в 1908–1909 гг. был студентом Петербургского университета. М.А.Волошин записал в Дневнике его слова: «Мне 18 лет. Это мое единственное достоинство. Я русский дворянин. Мне нечего делать» (Волошин М. История моей души. М., 1999. С. 195). В Дневнике имя Познякова появляется с начала декабря 1907 г. 7 декабря Кузмин записал: «Пришел Ауслендер и Позняков, оставшийся с твердым намерением довести дело до конца, в чем он и успел. Вот случай. Но я не скажу, что это было без приятности. Он и не надеется, что это не для времяпрепровождения». 24 января 1908 г. Кузмин писал А.М.Ремизову: «Он ничего себе, только очень много говорит» (РНБ, арх. А.М.Ремизова), 12 ноября 1908 г. он сообщал Брюсову: «…я посылаю Вам вещи совсем никому не известного писателя, которые, по моему мнению, не только обещают, но и дают уже нечто. Его имя – Сергей Сергеевич Позняков, он стоит вне всяческих кружков Петербурга, и только действительно возбужденный во мне интерес заставил меня впервые обеспокоить Вас просьбою об „устройстве“ этих опытов» (РГБ, арх. В.Я.Брюсова). 20 ноября, получив благосклонный ответ Брюсова (см.: WSA. Bd. 7. S. 74) относительно судьбы посланных ему «Диалогов» Познякова (опубликованы – В. 1909. Э 2, с посвящ. Кузмину), он написал: «Этот же молодой человек мог бы быть небесполезен для заметок о книгах, будучи знаком хорошо с литературой, образован и не глуп, притом он на верном пути в смысле вкуса (к чужим вещам), и не думаю, чтобы его статьи расходились со взглядами „Весов“» (РГБ, арх. В.Я.Брюсова). В конце 1908 и начале 1909 г. Кузмин переживал особо острый период увлечения Позняковым. Последний раз имя Познякова фиксируется в 1923 г., когда он издавал в Краснодаре журнал «Театр и жизнь» (см. также: НЛО. 1993. Э 3. С. 120–123). Два других сонета-акростиха, обращенных к Познякову, см.: НЛО. 1993, Э 3. С. 124, 128. / Публ. А.Г.Тимофеева. Рог трубит: «Пора!» См. первый стих «Графа Нулина» А.С.Пушкина: «Пора, пора! рога трубят».
6. В. 1909. Э 3. Черновой автограф – РТ-1. В Рук. 1911 ст. 1: «Мою любовь никто не сможет смерить».
7. В. 1909. Э 3, с разночтениями в ст. 8: «Светило всходит, зло смеясь закату», ст. 19–22:
Мое стремленье – не видать отливу!
Мое желанье – не кидать долину!
Мои обеты – не идти на убыль!
Твержу одно лишь: «Сердце вечно любит
Черновой автограф – РТ-1 (под загл. «Сестина»). В Рук. 1911 журнальный вариант.
8. Журнал ТЛХО, вторая половина сезона 1908/1909. Э 7. Черновой автограф – РТ-1 (под загл. «Canzoniere. Канциона»).
