— Ладно, вижу, не отстанешь, пойдем тогда на кухню, я супчик какой сварганю, перекусить надо, Настя вон, сидит голодная, от тебя прячется.
— А ты готовить умеешь?
— Уж всяко лучше твоей яичницы с колбасой, только желудок портить. Я же после армейки сначала в мединститут учиться пошел, четыре курса отучился, пришлось уйти, потом на скорой три с лишним года катался, ну а после скорой в ресторане работал, там кое-чему научился.
— Официантом?
— Чуть что, сразу официантом. Нет. И не мойщиком посуды. Помощником повара. Итальянская кухня — паста, пицца, ризотто, минестроне, лазанья, равиоли. Уходил когда, отпускать не хотели. — Андрей, пока рассказывал, успел начистить картошки и лука. — Не сиди, на вон, морковку почисти, — пододвинул он Михаилу нож и морковь.
— Андрей, если честно, то на кухне я кроме яичницы и картохи в мундирах ничего не умею. Микроволновкой еще пользоваться могу, но у нас ее нет. Так что лучше сам, — и Михаил отодвинул морковку назад.
— Настя морковку чистить, скорее всего, умеет, но лучше я сам.
— Дядя Андрей, а про что ты вот это сейчас рассказывал? Пицца вот эта, ризотто? Я никогда про это не слышала? Вкусно? На что это похоже? Ты сделаешь?
— Что-то сделаю, что-то нет. У нас духовки нет, испечь ничего не получится. Но как-нибудь попробуешь всё, Настя, не переживай, — Андрей, рассказывая, бросил в кастрюлю последние ингредиенты. — Ну вот, минут десять покипит и можно есть, а то одни разговоры с утра. А пустое брюхо к ученью глухо, так еще древние говорили.
После обеда Настя вдруг спросила:
— Дядя Миша, а ты обещал новое платье мне купить, помнишь? Когда пойдем в магазин?
— А вот сейчас и пойдем. Надо развеяться немного, а то, и правда, достану я вас, — сказал, поднимаясь из-за стола, Михаил.
— А куда пойдем? — спросил Андрей. — Магазины промтоварные, небось, закрыты все, да и вряд ли там что есть сейчас. В ЦУМ, может?
— В ЦУМе сейчас армейские части квартируют, никакого магазина, одна большая казарма, я вчера видел, — ответил Михаил, обуваясь. — В ГУМ пойдем, там часть магазина еще должна работать сейчас. До середины октября, по крайней мере, пока не начнется, должны работать.
— А что в середине октября случится, дядя Миша? — Настя собралась в поход за новым платьем быстрее всех и уже стояла у двери.
— Большая московская паника начнется, нам бы спокойно пережить ее, ладно, время есть, позже займемся припасами.
— И почему паника начнется?
— Настя, уже объясняли ведь, фронт приблизится к Москве, начнется массовое бегство из города. А мы никуда не побежим, у нас и здесь работа найдется. Хватит про это, успеем насмотреться, пойдемте уже, — и Михаил открыл входную дверь.
ГУМ, в отличие от зданий на другой стороне Красной площади, никак не маскировали, может, очередь не дошла. Знаменитый фонтан на первом этаже не работал — его заложили какими-то ящиками. На входах в несколько галерей красовались фанерные таблички с названиями учреждений, которые переехали в магазин, под табличками сидели вахтеры. Покупателей в магазине почти не было, как сказала одна женщина, у которой они спросили дорогу — сейчас всё по карточкам только, ничего и не осталось почти.
Михаила, впрочем, это не остановило ни на секунду. В магазине готового платья он пошептался о чем-то с продавщицей, откуда-то появилась заведующая и из торгового зала они всей компанией переместились в какую-то каморку, куда заведующая с продавщицей, движимые, несомненно, исключительно внезапно вспыхнувшими любовью и альтруизмом, принесли три платья, зимнее пальто, теплую куртку, белье и чулки для Насти, увенчав всю кучу сверху меховой кроличьей шапкой, а на пол поставили ботиночки и сапожки на меху.
После этого представления наступила очередь Андрея, которого нагрузили вполне приличным полушерстяным костюмом, зимним пальто, пятью или шестью рубашками, кепкой, кучкой белья и черными ботинками. Приблизительно то же самое получил и Михаил.
Упаковав все приобретения в серую упаковочную бумагу и перевязав бечевкой, заведующая посмотрела на образовавшуюся кучу и выдала вердикт:
— Не надо вам с этим всем по магазину ходить. Вы, товарищи, сейчас из магазина выйдете, идите до Исторического музея, там до метро Площадь Революции дойдете, а Зинаида вам все ваши свертки туда поднесет. Не беспокойтесь, накладок не случится, — при этом взгляд ее следил за выражением лица Михаила, а улыбка не сходила с губ, очевидно, ей очень хотелось понравиться этому замечательному человеку, который вызвал у нее абсолютно необъяснимую симпатию.
