— Извините, димэль Бьорк. Я буду рад встретиться с вами и ответить на все ваши вопросы.
— Прекрасно, рада слышать. Вас устроит завтрашняя первая половина дня?
— Завтра понедельник и…, — Альберт хотел сказать, что в понедельник он работает, но решил не озвучивать этого вслух, ведь ему еще недолго оставалось работать грузчиком. — …И я совершенно свободен в первой половине дня. Что скажете, если после интервью я приглашу вас… ну, куда-нибудь.
— Вы назначаете мне свидание, касс Дрейк?
— Нет… Да… Вы согласны?
— Давайте, я озвучу свое решение, после завтрашнего интервью.
— Хорошо, меня это устраивает.
— Замечательно. Где бы вы хотели, чтобы мы встретились?
— Я знаю отличное место в парке, недалеко от места моего жительства. Там очень красиво.
— Замечательно, лучше просто нельзя было придумать. Осенняя пора прекрасно сочетается с поэзией, на мой взгляд.
— На мой — тоже! — поспешил добавить Альберт, чтобы указать Коре на схожесть их мнений.
— До завтра, касс Дрейк, — произнесла она на прощание, и Альберт уловил в ее голосе улыбку.
— До завтра, димэль Бьорк.
Он подождал, пока она первой положит трубку, после чего около десяти минут боролся с желанием и вправду не искупаться в холодной реке. Единственное, что останавливало — было опасение получить серьезную простуду за день до судьбоносного для него интервью и встречи с обворожительной Корой Бьорк, которая намекнула ему о возможном согласии на свидание с ним.
Полностью взяв себя в руки, Альберт решил, что ему пора возвращаться домой. А еще он снова почувствовал, что ему холодно. Чем ближе было время заката, тем прохладнее становилось на улице. Он не нашел лучшего решения своей проблемы, чем снова позвонить Ларри и попросить его о помощи. Телефон у него был вот уже почти три месяца, но он все никак не мог научиться с легкостью им пользоваться и даже держать в руках. Зачастую, чтобы набрать какой-нибудь номер ему приходилось использовать обе руки: в одной держать телефон, а другой набирать номер. Видя подобное неуклюжее обращение с прибором для связи со стороны Альберта, Ларри не упускал возможности подколоть его и назвать 'технофобом'. Альберт не понимал смысла этого слова, но и не решался задать уточняющий вопрос. В конце концов, он решил что слово 'технофоб' не слишком обидное, иначе Ларри не стал бы его так называть. Как не крути, они были друзьями.
— Друг, ты не мог бы подъехать за мной к мосту, где мы были с тобой около двух месяцев назад.
— Какую бэнши ты потерял в Грисалле? Неужели смазливая репортерша назначила тебе там свидание?
— Ты не поверишь, но твоя шутка очень близка к правде.
— Ты что такое говоришь?
— Я тебе обо всем расскажу, как только окажусь в тепле.
— Ладно. Похоже, наше сегодняшнее мероприятие отменяется.
— Я дико виноват перед вами, друзья, — признал Альберт, чувствуя, как у него краснеют от стыда уши.
— Да ладно, не кори себя. Я все равно не смог бы сделать Нойс предложение, если бы тебя не было рядом. Ты для меня очень важен, дружище, несмотря на то, что мы знакомы всего ничего.
— Благодарю тебя за эти приятные слова, Ларри. Вы тоже для меня очень много значите.
— Я скоро буду. Только скажу Нойс, что поеду за тобой. Она сейчас принимает ванну.
Альберт положил трубку и выдохнул еле заметные клубы пара изо рта. Сунув руки поглубже в карманы, он принялся подпрыгивать на месте, чтобы согреться. Полюбовавшись какое-то время на темнеющее небо, через практически голые ветви деревьев, выискивая вспыхивающие над ним звезды, Альберт Дрейк направился в сторону реки, думая о Завтрашнем Дне и о Марке Уотере, который подарил ему этот замечательный день.
