Сергей Сергеевич был крайне расстроен очередным неудачным выступлением нашей футбольной сборной. Оказывается, несколько минут назад российскими спортсменами был проигран очередной матч, и эта неприятность выгнала философа в отставке из уютного дома в сумерки деревенской жизни. Не смог Сергеевич после такой жизненной неудачи усидеть наедине со своими мыслями, и он пошел поближе к народу, а попал к нам. На спортсменов да тренеров мы заругались дружно, навесили им нелицеприятных ярлыков на все возможные места и стали вспоминать, как бывало играли. Мне-то чего вспоминать, я и в школе-то футбол особо не жаловал, а вот Кокос с Альбертычем, те вспоминали прямо наперегонки.
– Да разве сейчас есть игроки настоящие? – стучал кулаком по столу Кокос. – Сейчас дельцы одни, кокос им в глотку и в другие места. Все смотрят, чтобы им деньгу заплатили, а у нас разве так было? Контрактов позаключали, а играть разучились. Помню, отстоишь на лесах смену, кирпичей натаскаешься, а к вечеру на стадион. Почитай через день играли. Я правым крайним в комбинатской команде пять сезонов кряду без замен играл. Я крепким кокосом был по молодости. Ну, чисто вылитый лось.
Я не очень удивился, слушая Кокоса, знал, что он врать гораздый, но Тодор мои сомнения поправил, пояснив, что его друг действительно в молодые годы был не последним человеком на зеленом газоне футбольного поля.
– Помню, мы в области первыми стали, нас даже на российскую спартакиаду профсоюзов послали, – продолжал активно вспоминать свои спортивные подвиги Кокос. – Только там московские надули нас, судью купили и из отборочных вышибли. Кокосы позорные. Честно не смогли сыграть, так на бесчестье пошли. Если б не судья…
– Стой! – грозно заорал Альбертыч, сверкая удивленными глазами, – Не ври! Не было тебя на спартакиаде! Я в той команде запасным был, а тебя не было! Врешь! Не было тебя в команде!
– Это я вру?! – вскочил Кокос с лавки, так резко, что если бы не отменная реакция Тодора на падающие бутылки, то мы сразу бы лишились полутора пузырей.
Альбертыч тоже решил вступиться за свою правду, и они в одно мгновение схватились за грудки друг друга. Только драки опять на наше счастье не получилось. Взглянули бузотеры друг на друга повнимательней, моргнули раз по семь, вгляделись повнимательней еще раз и заорали на весь огород:
– Юрка!? Ты, кокос носастый!? Мелочь пузатая. Да, откуда же ты?!
– Левка!? Ты, пень стоеросовый!? Да как же так?! Вот так встреча, а я смотрю вроде мужик знакомый, но сразу не признал.
– И я тоже не признал. Юрка, да мы с тобой таких кокосов навертели, что я всю жизнь всю их помнить буду. Юрка! Чертяка хитрый. Вот Тодор, друзья, какие бывают, не то, что твой Колька. Вот так «Ищу тебя» у Андрюхи на огороде. Ну, Юрка, кокос тебе промеж ног. Нашел меня всё-таки. Ну, молодец, настоящий кокос. Учись Тодор, какие друзья бывают.
Потом под нашими изумленными взорами несостоявшиеся драчуны обнялись и почти пустили по слезе. Оказалось, что они целых четыре года играли за сборную нашего района и были очень хорошо знакомы, а что сразу друг друга не признали, то это по чистой случайности. Встреча была обмыта. Потом меня послали в дом за шашками, и хитрый Тодор два раза кряду обыграл мудрого Альбертыча, который стал требовать реванша в шахматах. В шахматы, которые тут же принес Сергей Сергеевич, следователь тоже проиграл, но немного поудачней, всего один раз. Сияющего победителя пришлось срочно послать в магазин.
Когда мы разошлись, я не помню, но утром вставать было опять не легко. Только делать нечего. Всю жизнь в постели не пролежишь, и двинулся я потихоньку на огород, чтобы там чуть-чуть прибраться. Однако чуть-чуть не получилось, гуляли мы так крепко, что пришлось убираться основательно и не только убираться, но и чинить: стол, лавку, калитку и забор.
