– Для этого у них должен быть изрядный насморк, – заметил парень.
– Знаешь, – сказал Лазаро, – иногда после долгого плавания на корабле пахнет немногим лучше.
И одновременно обречено вздохнув, они стали спускаться к морю и громадному киту.
Вблизи китовая туша казалась еще больше, выглядела еще отвратительнее, а смердело от нее так, что и Виан, и Лазаро вскоре просто утратили обоняние.
– Смотри-ка, – поделился Виан своим открытием, – у него изо рта торчат бивни, как на той картинке в книжке.
– Это не бивни, – Лазаро бегло оглядел то, что когда-то было пастью животного, – это обломки челюстей, обгрызенные каким-то другим морским чудищем. Он издох не меньше двух, а то и трех седмиц назад, – добавил конек, с сомнением рассматривая раздутое китовое брюхо.
Надо полагать, кит, после того как почил, какое-то время плавал брюхом кверху, пока прилив и волны не вынесли его на эту отмель. Так он и остался здесь лежать – на спине, раскинув в стороны огромные черные плавники.
– И как мы будем проверять, есть ли там ларец? – с беспокойством поинтересовался Виан.
– А вариантов особых нет, – пожал плечами Лазаро. – Будь он посвежее, можно было бы попробовать через глотку пробраться, а так – только вскрывать.
– Это чем же его вскрывать?! – ужаснулся Виан. – Корову-то не всякий нож возьмет, а тут вообще двуручный меч нужен. И то вряд ли справимся.
– А у тебя есть другие предложения? Это не мне, между прочим, в Тищу с камнем на шее нырять.
– После этой вони они меня в Тище топить не рискнут, – мрачно заметил Виан. – Побоятся воду испортить.
– Да, кат к тебе даже подойти не сможет, – согласился Лазаро, – хоть какая-то польза.
Оба уставились на громадного кита в ожидании новых идей.
Большая чернокрылая чайка, охочая до мертвечины, уселась на китовое брюхо. Покосилась на Виана и Лазаро злым желтым глазом, прошлась по громадной туше и, наконец, выбрав место, ткнула в кита клювом.
– Лазаро, – спросил Виан, – он шевельнулся.
– Кто?
– Кит этот. Я видел, как он шевельнулся. Может, он еще живой?
– Если бы ты хоть раз видел живого кита, то знал бы, что они выглядят совершенно иначе. А уж пахнут – вообще не сравнить!
Чайка отщипнула кусочек китовой кожи и проглотила. Затем клюнула тушу вновь.
– Ты тоже слышал этот звук? – поинтересовался конек.
Виан молча кивнул. Чайка озадаченно посмотрела себе на лапы, затем – с подозрением – на Виана и вновь вниз.
– У меня есть предложение, – нарочито спокойным тоном проговорил Лазаро. – Бежим отсюда, потому что интуиция подсказывает, что скоро здесь будет очень грязно.
– Почему? – не понял Виан.
– Отойдем на безопасное расстояние – объясню, – честно пообещал конек, поворачиваясь к киту задом и быстрым шагом двигаясь по галечнику.
Виан последовал за ним, больше не задавая вопросов – он тоже успел услышать подозрительный звук. Где-то шагов через тридцать оба не выдержали напряжения и побежали, скользя на мокрой гальке и спотыкаясь. Отбежать они, впрочем, успели недалеко, когда у них за спиной раздался оглушительный хлопок. Словно не меньше тысячи мальчишек одновременно надули бычьи пузыри, а потом разом, по команде, хлопнули эти пузыри об гвозди. А затем накатила волна совсем уж невыносимой вони, сбивая с ног и в переносном, и в самом прямом смысле.
Первым, что увидел Виан, когда сознание его несколько прояснилось, была морда Лазаро.
– Ну? – спросил конек. Виан потряс головой.
– Что? – переспросил он. Собственный голос звучал как-то странно и приглушенно; так бывает, когда вода во время купания наливается в уши.
– Я спрашиваю, как тебе это удалось? – донесся откуда-то издалека голос Лазаро.
– Это? Что это? – Виан обвел взглядом местность и тут обнаружил, что весь галечный пляж завален, закидан и забрызган… чем-то. Видимо, это что-то в прежние времена составляло весьма обширный внутренний мир громадного кита. Из всех элементов пейзажа не изляпаны в полуразложившихся потрохах были только конек, сам Виан и галька вокруг того места, где стояли искатели ларца.
Слух, видимо, потихоньку возвращался, потому что конек сказал уже почти нормальным голосом:
– Это заклинание на профессиональном жаргоне называется «зонтиком», и, посмотрев под ноги, ты поймешь – почему.
