— Ну а что бы Вы сделали, когда она плачет и говорит, что ей очень плохо у демона? — развёл сокрушено крылышками обманутый влюблённый.
— Хм… — недобро посмотрела Силька на мопсиху.
— Вот как… — присоединилась я к подруге. — И из-за недостатка внимания одной особе пострадала уже я…
Повернулась к Бакстеру, пытаясь передать взглядом, где я видела все его любовные похождения и в каком месте они у меня уже сидят.
— Знаешь, Бакстер, тебе будет полезно самому разобраться в своей проблеме, — тонко намекнула я на одну особу. — Стали жить вместе, взял ответственность на свои мужские крылышки — вот и расхлёбывай! От себя лишь пообещаю, что магистру ничего не скажу и тебя не сдам, а дальше сам, дорогой…
— Вот подставщик, а… Было бы из-за кого… Я-то уже растрогалась, думала там ТАКАЯ любовь… — спускались мы с верхнего этажа эльфийского общежития по пожарной лестнице, проходящей вдоль стены, и Силька негодовала. — А там ТАКАЯ стерва! Боюсь представить её хозяйку…
— А может она, наоборот, добрая и отзывчивая, вот и избаловала псину? — предположила я, одёргивая платье, — ветер сегодня поднялся нешуточный.
Внизу взвизгнула Силька и я, зашатавшись, сама чуть было не упала, соскользнув ногой со ступеньки. Вот леший, что там случилось?
Вот ведь ведьминскую оппозицию, а?! Ну надо же так попасться?!
— Спускайтесь, адептка, спускайтесь! — наш физрук, кентавр Барий, уже поставил на землю перепугавшуюся Силию и ждал меня. — Да и юбку-то придержите, не отсвечивайте старому кентавру в сердечную мышцу, пожалейте бывалого вояку.
Посмущалась немного, но мой ведьминский язык сдержать практически невозможно.
— Да не могу я её придержать! Поймите, профессор, я Вам тогда не в сердечную мышцу отсвечу, а на голову прилечу. Лучше отвернитесь, будьте мужчиной.
Я спустилась вниз и обречённо посмотрела на кентавра:
— Теперь сдадите, да?
Он внимательно осмотрел нас от макушки до туфелек, взглянул на лестницу, явно недоумевая, что мы там могли делать, и поинтересовался:
— Неужели ведьмочки с недавних пор сами стали по мужским комнатам бегать, да ещё и по эльфийским?
Две ведьмочки стали пунцовыми от возмущения, и былой офицер магических войск понял, что промахнулся.
— Значит, на дело ходили?
Мы с Силией переглянулись, переходя в цвет спелых яблочек и соображая, как нам выйти сухими из воды. Не зелененьких, конечно, а самых что ни на есть красненьких.
— Мстили, профессор, — сообразила первой Силия. — Вы же знаете, как для ведьм это принципиально важно.
И задрала подбородок. Я тут же повторила за ней, и теперь уже два подбородка гордо топорщились в сторону кентавра.
— Да уж, знаю… На своей шкуре как-то пришлось испытать, — задумчиво посмотрел в сторону кентавр.
Воспоминания, судя по всему, вызывали у мужчины странные чувства — на его лице то появлялась улыбка, то пробегала грусть…
— Мда, — заморгал кентавр, выныривая из водоворота своих воспоминаний.
— Ладно, ведьмочки, бегите, не сдам я Вас. Ведьме не мстить — это всё равно, что кентавру — не бегать…
* * *
У двери нашей комнаты лежала коробка, перевязанная красным бантом, вызывая жгучий интерес у проживающих в общежитии ведьмочек и заставляя их курсировать туда-сюда по коридору.
Мы с Силькой с опаской приблизились к коробке, осматривая ту с разных сторон…
Я даже носком туфельки пнула несильно. Мне показалось или там раздалось шебуршание?
— И чьё это добро, как ты думаешь? — поинтересовалась у подруги.
Она на вытянутых руках внесла коробку в комнату и поставила на стол. Я закрыла дверь перед пятью любопытными носами, лишая тех зрелища. Из-за двери раздался слаженный вздох разочарования.
— Может, Миранда нам очередную гадость придумала? — предположила Силия.
— Да мы, вроде, после взрыва в её комнате чихательного зелья пришли к мировой… — крутила я коробку, не поднимая со стола. — Скучно ей стало, что ли?
— Некроманта надо активизировать! — подняла палец вверх подруга.
— Ну, это на крайний случай, всё же жалко мне парня…
Я глубоко вздохнула и потянула за верёвочку, Силька приготовилась к нежданчику и достала из ящика нейтрализующее зелье. А как же! Мы уже не первый месяц в общежитии живем! Учёные!
