На следующий день, утро началось с кормежки скота, буквально через пятнадцать минут, после того, как я встал, подошел старый пастух с отарой овец, и забрал моих. Видимо я вчера пропустил этот момент. Следом за ним забрали и корову. Только я принялся за дела, как к калитке подошел разряженный паренек, и, краснея и запинаясь, что-то пробормотал. Насколько я понял, это были извинения, за то, что он вчера меня сбил своим конем. Паренек протянул небольшой мешочек, в котором, что-то звякнуло. Видя, что я стою в задумчивости, он поднес мешочек вплотную ко мне и сказал - вира. Я взял мешок, и глянул в него, на донышке лежало пяток тоненьких чешуек серебра. Видимо это прилично, за причиненные повреждения, странно, но парень чего-то ждал. Немного растягивая слова, что бы он отнес это на последствия удара, я спросил, чего он ждет. Он сначала немного удивился, а потом в его глазах появилось понимание и глубокое чувство стыда. Он объяснил, что вира не все решает, ему надо знать, прощаю ли я его. Я ответил, что да конечно прощаю, тем более что все равно обиды не помню. На последних словах, я дал ему знать, что это шутка, улыбнувшись уголками губ, он удивленно на меня посмотрел, а потом заливисто рассмеялся. Еще он сказал, что его отец, выделил мне воз сена, поскольку я в таком состоянии косить пока не могу, однако получить я его смогу только после того, как сено высохнет. Хм, это конечно хорошо, только одного воза мне будет явно мало, так, что как поправлюсь, меня ждут на барщине, поскольку в этом году, крестьянам дают такой же участок земли под выкос, какой они смогут барину выкосить.
Поговорив со мной еще немного, и рассказав, что от встречи с моим лбом погнулась подкова его коня, барчук развернулся и пошел видимо в сторону дома. Тут я понял, почему в этот раз он не на лошади. Почти каждый шаг барчонок немного кривился, и нет-нет да хватался рукой за пятую точку. А ничего у нас, похоже, барин то, и сам справедливый, и сына учит правильно.
Вычистив, наконец "авгиевы конюшни", а точнее мои, где с месяц навоз не вытаскивался, я пошел за водой. Там, имитируя проблемы с речевым аппаратом, попытался выяснить, где сейчас покос идет. Сокрушаясь в стиле "и раньше-то не богатого ума был паренек, а теперь гляди совсем дурак стал", кумушки на пальцах объяснили, где идут сельхоз заготовки и предложили пойти туда с ними после дневной дойки. Они де понесут мужам и сынам покушать, за одно и мне покажут, не то глядишь, "заблужусь болезный".
До обеда я успел подновить крыши сараев для скота, как Лада, я вчера таки узнал ее имя, внимательно прислушиваясь к разговорам, вновь позвала меня на дойку. В этот раз я был готов, и мы ходко отправились к стойбищу стада.
Подоив коров, мы отправились обратно в деревню. По дороге встретили старика-пастуха со стадом баранов. Тот подозвал меня, и сказал, что я задолжал им с внуком за два месяца выпаса животных, и если сегодня же не отдам денег, то он больше скотину на выпас брать не будет. Я сказал, что рассчитаюсь сразу, как только он пригонит овец. Старик сразу подобрел, и уже другим тоном начал спрашивать, что это за кукол я поставил у себя на поле. Как мог, я объяснил, что это от ворон, де те думают, что это человек и не подлетают. Старик задумался, и через некоторое время проговорил, что, дескать, его тоже одолели вороны и если я сделаю ему такую же куклу, то он так и быть простит мне долг. Видя, что я задумался над его предложением, он тут же накинул сверху ведро прошлогодней квашеной капусты. Недолго думая, я согласился, те более, что пугало у меня было уже готовое, а разнообразить свое меню витаминной капустой будет совсем не лишним.
Разгрузившись, я присоединился к толпе женщин и детей, несущих мужчинам обед. Идти далеко, около двух часов, однако дорогу я запомнил, и даже приметил несколько молодых березнячков, где можно поискать грибы. Придя на место, я с удивлением обнаружил, что все мужчины и довольно много женщин, стоит пятыми точками к верху, и срезают траву серпом. Конечно, не спорю, получается у них лихо, но все равно производительность труда с обычной "литовкой" не сравнить. Возвращался я теми самыми березняками. Грибов было много, почти все чистенькие без червей. В основном набрал подберезовиков и подосиновиков, но было и пара белых. Для того, что бы их нести, пришлось снять рубаху и, завязав рукава, наполнить ее как мешок.
