В 7:30 у пруда Серпентайн встречаются члены клуба пловцов. Не самое хорошее утро для ныряния. Шквалистая погода заставила местных гусей сбиться в стаю в самом грязном уголке пруда. Пловцы в пруду Серпентайн представляют собой одну из тех характерных английских ассоциаций, при рассказе о которой не обойтись без слов «неустрашимость» и «эксцентричность». Члены клуба встречаются здесь с 1864 года. Эти добродушные люди кутаются в одежду, купленную не из-за стиля, а из-за долговечности и соображений бережливости. В руках они мнут полотенца, совсем не тонкие и лысеющие, как и добрая доля их хозяев.
Эти люди, стоящие на краю пруда в удручающе узких плавках Speedos и резиновых шапочках, напоминают мне черепах, выдернутых из панцирей. Мне кажется, что каждый из них мог бы снять биографический фильм о себе, примерно такой же, как Ealing Comedy[10]. Среди них и парламентарий, и архитектор на пенсии, и гостиничный портье, и водитель такси. Многим из них удалось переплыть Английский канал. Они плавают здесь каждую неделю, даже на Рождество. А сегодня предстоит серьезное дело, никаких брызг, никакого ныряния «бомбочкой» или надувных матрацев — их ждет соревнование. Руководитель с хорошо развитой грудной клеткой, доской для записей и секундомером запускает пловцов в воду по очереди, с достаточно большими интервалами. «Дейв, ты где? Дейв, давай в воду!» Они ныряют в серую с грязной пеной воду и принимаются махать руками. Через несколько минут вода начинает напоминать документальный фильм про движение торпеды. Клубу пловцов принадлежит небольшая раздевалка, не разделенная по половому признаку и украшенная старыми фотографиями ухмыляющихся пловцов. Раздевалка переполнена хриплым дыханием и болезненно бледными, шишковатыми телами, закутывающимися в усыпанные песком полотенца.
Снаружи происходит небольшая церемония. Победу одержал человек, которого все зовут Белка. Его добродушно поздравляют и дарят небольшой посеребренный кубок. Дама, по-видимому, миссис Белка, добродушно его поддразнивает. Кто-то кричит: «С днем рождения!» Сегодня Белке 84 года. Пловцы отправляются на завтрак, излучая сумасшедшие и бесстыдные волны бессмертия.
Серпентайн создан с помощью плотин, перегородивших Вестбурн — одну из исчезнувших лондонских рек. Пруд был построен королевой Каролиной. По крайней мере так говорят, но я сомневаюсь, что для этого она шевельнула хоть одним пальцем. Создание этого декоративного водного сооружения потребовало специального парламентского акта и огромной суммы денег, однако в итоге получилось огромное и естественно выглядящее озеро в огромном и самом естественно выглядящем из всех природных ландшафтов во всех парках Англии. Есть еще в парке Круглый пруд, на котором безмерно увлеченные члены клубов моделирования яхт мостят себе дорогу к разводу. К всегда жившим здесь гусям не так давно добавились шипящие флотилии лебедей. Раньше на пруду жил только один лебедь, выживший из ума старый самец, не пускавший сюда никого другого. Теперь его больше нет, и сюда переместилась вся лебединая шваль.
Для большинства лондонцев Гайд-парк и Кенсингтон-Гарденс — синонимы. Они перетекают один в другой, соединенные Серпентайном. Прежде Кенсингтон-Гарденс был садом Кенсингтонского дворца, однако постепенно он стал доступен для широкой публике. Когда-то здесь ограбили Георга II. Он попросил разбойника, чтобы тот позволил ему оставить у себя печать, прикрепленную к цепочке часов. Разбойник согласился, но при условии, что король никогда и никому не расскажет об том, что смог его уговорить. Король пообещал и исполнил свое обещание. Название Роттен-Роу[11], песчаной дорожки в южной части парка, на деле представляет собой неправильное произношение французского названия Route du Roi (Королевская дорога). Эта дорога вела королей от Кенсингтонского дворца к Вестминстерскому. Это была первая лондонская улица, получившая централизованное освещение, — чтобы больше ни на одного монарха не ограбили в парке.
Гайд-парк Генрих VIII отобрал у Вестминстерского аббатства. Король использовал парк в качестве охотничьих угодий. Вскоре это место на окраине Лондона стало довольно оживленным — здесь собирались разбойники, обделывались незаконные делишки, тут легко было снять проститутку. Эти два парка обладают совершенно разной атмосферой. Кенсингтон-Гарденс — парк вежливый и провинциальный, место выгула собак и прогулок с детской коляской. Гайд-парк — место публичное и политизированное. Именно в нем проводились марши великих реформаторов, студенческие демонстрации и поп-концерты, призванные спасти мир. Здесь есть и «дерево реформаторов»
