— Ты предпочитаешь остаться здесь?
— Я не знаю.
— Клэр, тебе самой нужно решать.
— А что, если мне не станет лучше?
— Тебе уже лучше. Паулин мне сказала, и Босуэлл. И я так считаю.
— Да? А ты откуда знаешь? Тебе-то откуда знать?
Из-под пластмассовых ободков очков потекли слезы. Ее плечи задрожали. Он пересел на кровать рядом с ней. Поколебавшись мгновение, обнял ее рукой. Вытянув из рукава платья бумажный платок, она высморкалась.
— А можно я буду спать в машине? — спросила она.
— Без проблем.
— И можно мне не встречаться с папой?
— Пока ты сама этого не захочешь.
— Мне нужно вести себя осторожно.
— Он беспокоится о тебе.
— Он беспокоится о своей бессмертной душе.
— И о тебе тоже, — Он оглядел комнату, — Ты собирала вещи?
На полу у кровати стоял раскрытый чемодан, но было очевидно, что она бросила сборы на полдороге.
— Хочешь, помогу? — спросил он.
Он проверил шифоньер, нашел под кроватью ее тапочки, снял шарф с крючка за дверью. Картина Жерико «Плот» была прикреплена кнопками к пробковой доске. Открепив, он свернул ее в трубочку, потом запаковал в косметичку туалетные принадлежности, закрыл «молнию», положил все в чемодан и защелкнул ремни. Затем помог ей надеть элегантный плащ соломенного цвета — тот же самый, как ему показалось, в котором она была тогда, вечером, когда он провожал ее до дома подруги на Тайт-стрит.
— Я говорил тебе, что Фрэнки выходит замуж? — спросил он, — За какого-то чудака по имени Рэй. Лоре он, по-моему, не очень-то по душе.
— Фрэнки?
— Ну да.
— А дети у них будут?
— Не знаю.
Он подождал у открытой двери. Медленно приблизившись, она взяла его под руку. Он провел ее вниз по ступенькам к офису. Завидев их, Паулин встала. На столе лежал запечатанный полиэтиленовый пакет с парой серо-синих упаковок.
— Это лекарство, — передавая пакет Клему, сказала она. — Клэр знает распорядок. Как только вы зарегистрируетесь у врача, мы вышлем историю болезни. Очень важно регулярно проверять правильность дозировки. И вот моя карточка. Можете звонить в любое время. Хорошо?
Оставалось только подписать кой-какие документы — подтверждение отсутствия претензий на компенсацию оплаты за неиспользованное время пребывания и лечебные процедуры. Покончив с этим, они вместе вышли на улицу. Грузовик с бельем уже уехал, дождь перестал. На мокрые деревья и черепичную крышу клиники падали робкие солнечные лучи. Паулин обняла Клэр, погладила ее по спине и прошептала что-то неслышное Клему, да он и не пытался расслышать. Поставив ее чемодан в багажник рядом со своим, он открыл ей дверь с пассажирской стороны и помог застегнуть ремень. Кассеты и бутылку виски он убрал, но вид у машины оставался все равно довольно запущенный.
— Удачи, — пожелала Паулин, отвечая на его рукопожатие.
— А зрение у Клэр проверяли? — спросил он вполголоса.
— С глазами у Клэр все в порядке.
— А очки…
— С глазами у нее в порядке.
— У нашей мамы…
— Я знаю, знаю.
Сев в машину, он опустил окно. На улицу, посмотреть на происходящее, вышли трое обитательниц — три сгорбившиеся молодые женщины в шерстяных кофтах; вид у них был до такой степени продрогший, что казалось, источник холода находится непосредственно у них за пазухой. Когда Клем проезжал мимо, они подняли в прощальном приветствии костлявые руки. Клэр оглянулась, но не ответила.
— Кто это был? — выворачивая на дорогу, спросил Клем.
— Клото, Лахесис и Атропос[36].
Она забилась в кресло. Взбираясь на гору, Клем прибавил газу. Больше они до самого города не разговаривали.
Они остановились на час в ее квартире. Клэр спросила, кто снял ленту с окон, и рассердилась ненадолго, когда он сознался. Дожидаясь, пока она закончит сборы в спальне, Клем сидел на кухне. Он продолжал ожидать вторжения Финолы Фиак, но она не оставила в квартире никакого следа пребывания, никакой обидной записки на столе. Он почувствовал угрызения совести. У него были заготовлены аргументы, объяснения, что он наконец-то готов вести себя по-братски, что ему нужно расплатиться за прежнюю доброту. И он готов был встретить упреки в том, что использует Клэр, чтобы забыть о собственных трудностях (уж ей-то подобные уловки известны). Что это Клэр опять, как обычно, помогает
