Чтобы парализовать действия авиации противника и завоевать господство в воздухе, были привлечены главные силы наших истребителей, в том числе часть соединений, предназначавшихся для обеспечения боевых действий других родов авиации. На двух узких участках фронта общей протяженностью до 100 км, где действовало с обеих сторон до 5 тыс. самолетов, завязались ожесточенные бои. Только в первый день битвы (5 июля 1943 г.) состоялось 175 групповых воздушных боев, в которых было обито 279 самолетов противника. В отдельные моменты над полем боя в воздушных боях участвовало одновременно по 200–250 истребителей. Эти цифры говорят о степени напряженности воздушной обстановки и большом масштабе борьбы за господство в воздухе.
Всего в течение двух недель состоялось около 1 тыс. воздушных боев, в которых немецкая авиация лишилась более 1400 самолетов. Однако в первые четыре дня оборонительной [49]операции наши ВВС не смогли завоевать оперативное господство в воздухе. Это объяснялось имевшимися недочетами в организации и ведении боевых действий авиации.
В директиве начальника штаба ВВС Красной Армии от 29 июля 1943 г. отмечалось: «В период своего наступления с 5 июля противник ввел в бой крупные силы бомбардировочной и истребительной авиации. В ходе ожесточенной борьбы за господство в воздухе наряду с хорошими сторонами в использовании нашей истребительной авиации был выявлен ряд серьезных недочетов. Имелись случаи, когда наши истребители находились не в тех зонах, где требовала обстановка, действовали пассивно. Неоднократно радиостанции наведения не выполняли своих задач, так как командиры, руководящие их работой, по своей оперативно-тактической подготовке и опыту не могли правильно и быстро оценивать воздушную обстановку и управлять воздушным боем сообразно с изменением тактики воздушного противника. Штабы слабо учитывают тактику противника, не всегда добиваются быстрой и правдивой информации, вследствие чего не всегда являются подлинными органами управления…» {39}
Надо отдать должное командованию и штабам 16, 2 и 17-й воздушных армий. Они оперативно устранили вскрытые недостатки. Прежде всего были приняты энергичные меры по улучшению управления истребителями. В районы прикрытия войск были направлены командиры истребительных авиационных корпусов, которые лично организовали управление и наведение истребителей. Крупные силы истребительной авиации стали направляться для патрулирования за линией фронта, что обеспечило надежность перехвата и уничтожения вражеских бомбардировщиков. Летчикам-истребителям было приказано уничтожать бомбардировщиков, не допускать их до боевых порядков наших войск, мешать им вести прицельное бомбометание.
В результате принятых мер обстановка изменилась наша авиация завоевала оперативное господство в воздухе на орловско-курском направлении 8 июля и на белгородско-курском — 9 июля. Немецкие ВВС резко снизили свою активность. Если 5 и 6 июля они совершали ежедневно [50] по 5–6 тыс. самолето-пролетов, то с 9–10 июля их количество снизилось до 2, 5–3 тыс.
Овладев господством в воздухе, соединения фронтовой и дальней авиации обрушили мощные бомбоштурмовые удары по противнику. При активной поддержке с воздуха войска Центрального и Воронежского фронтов остановили врага, обескровили его и создали благоприятные условия для последующего контрнаступления. Советские ВВС прикрыли от налетов немецкой авиации маневр силами и средствами из глубины страны и во фронтовой зоне.
За время обороны под Курском наша авиация совершила более 28 тыс. самолето-вылетов и причинила врагу большой урон в танках, орудиях и живой силе. В воздушных боях и на аэродромах немецкая авиация потеряла более 1500 самолетов.
С переходом советских войск в контрнаступление борьба за господство в воздухе вступила в новую, решающую фазу. Привлечение новых дополнительных сил советской авиации (1, 15 и 5-й воздушных армий) расширило размах этой борьбы. Для ведения боевых действий в контрнаступлении были привлечены пять воздушных армий, усиленных 18 авиакорпусами РГК, почти все соединения АДД и часть истребительной авиации ПВО страны — всего 5 тыс. самолетов. На орловском и белгородско-харьковском направлениях было сконцентрировано 60 % всей фронтовой и дальней авиации, находившейся на советско-германском фронте.
