— Лучше представлять врага умнее, чем он есть. А то можно допустить большую ошибку.
Менжинский с удовлетворением слушал спокойные слова человека, которому придется ходить по лезвию бритвы, которого каждую секунду будет подстерегать опасность, который даже перед смертью не будет иметь права назвать собственное имя.
— Однако, Василий Степанович, все это аспекты, так сказать, теоретические, а древние мудро говорили, что мастера вырабатывает практика… Фит фабрикандо фабер… Надо подготовить конкретный план операции. Наши товарищи вам в этом деле помогут и познакомят с нужными материалами и данными. Но думайте сами. Вам придется действовать, вам и неувязки расхлебывать… Полагаю, что для господ, с которыми придется иметь дело, следует сунуть подходящую приманку. Повесить этакий привлекательный клок сена, как буриданову ослу… Эмигранты ничего не забыли, но и ничему не научились. За знатное происхождение в парижском магазине ничего не купишь.
Вячеслав Рудольфович достал из папки несколько бумаг.
— Может быть, это подойдет. Взяты у господина, который пытался перейти финскую границу. Он хранил их под подкладкой пальто.
Кулагин взял поданные листки. Это были коносаменты, документы, удостоверяющие принятие груза к морской перевозке, выданные на предъявителя. По таким документам можно было получить отправленный груз в полную собственность.
— Интересно… Порт отправления Бизерта, порт назначения Архангельск. Странный маршрут…
— Странного ничего нет. Посмотрите на время отправки. Тогда в Архангельске сидел генерал Миллер, а ему помогала Антанта… Мы проверяли — груз до Архангельска не дошел. Наше наступление помешало. Возвратился он назад, погиб в море или застрял где-нибудь в европейском порту, мы не знаем. Без коносаментов груз никому не могли выдать.
— Предлагаете поехать в Европу на розыски груза?
— По-моему, версия подходящая и привлекательная в том плане, какой мы намечаем. «Дюк Ришелье» был загружен не боеприпасами, а военной амуницией. Ботинки и прочие вещи требуются и в мирное время.
— С владельцем коносаментов бы побеседовать.
— Увы. Тут нас опередил элементарный тиф. Установили только, что фамилия его Арбенов. Рядовой инженер одной оптовой фирмы, которая занималась во время войны поставками материалов для армии. Коносаменты попали в его руки случайно, и он решил на этой удаче заработать… При подготовке плана сугубое внимание обратите, пожалуйста, на детали и обыденные подробности. К сожалению, на таких мелочах ловятся чаще всего. А мы должны исключить возможность провала операции. Это трудно, но не невозможно. Главное достоинство чекиста такое же, как у маятника — не в быстроте хода, а в его точности. Вот эту точность проработки деталей необходимо обеспечить при подготовке плана операции… Вероятность провала? По статистике, люди много чаще гибнут в железнодорожных катастрофах, чем гибнут хорошо подготовленные разведчики.
— Не говоря уже о болезнях и прочих случайностях, Вячеслав Рудольфович, — впервые за всё время беседы улыбнулся «инженер Арбенов».
С таким паспортом через некоторое время сел в поезд, следующий на Гельсингфорс, невысокий светловолосый человек в скромном костюме-тройке и фетровой шляпе с широкой лентой.
ГЛАВА 3
Заседание Торгпрома
В доме на Плас Пале Бурбон всё было прочно и солидно. Блеск резных панелей гармонировал с мраморным мерцанием лестниц и колонн. Сверкала бронза канделябров, искрился хрусталь, и ковры скрадывали шаги слуг в строгих фраках. В росписи высоких потолков среди нимф, психей и афродит резвились крылатые, упитанные амурчики. Швейцар с боксерскими плечами охранял парадные двери.
Всё было так, как полагается быть в доме, где собираются уважаемые и состоятельные люди. Российский торгово-промышленный и финансовый союз был основан, как это было записано в его уставе, «для представительства интересов российской промышленности, торговли и финансов за границей, а равно для разработки и осуществления мер по восстановлению хозяйственной жизни в России».
Осуществлять цели, определенные уставом, господам промышленникам и финансистам было несколько затруднительно. Шел 1923 год, и хозяйственная жизнь России восстанавливалась независимо от их деловых умов. Однако, находясь на значительном удалении от русской земли, они упорно не желали оставить её без своих забот. И не могли смириться с тем фактом, что большевики не только отобрали у них нефтяные вышки, шахты, железные дороги, пароходы, акции и банковские вклады, но и объявили всё это всенародной собственностью.
