— Где ты так научился делать массаж? — блаженно простонала, млея от его рук.
— Это моё хобби, — удивил меня Алекс, — Нравится?
— Безумно! — выдохнула я под его руками.
Меня перевернули и начали массажировать спереди. Ну и что сказать, потом мне самой захотелось сделать ему массаж, и всё переросло в чувственные ласки, и медленный нежный секс… Хорошее окончание выходного дня!
А утром…утром был наш первый рабочий день на Рустране, и встретившись за завтраком с Эллой, принялись за обсуждение организации трудовых будней. Алекс с отцом уехали в дом совещаний, а мы пошли в кабинет, который нам отвели под рабочий, и принялись его обустраивать так, как будет удобно нам. Завтра или послезавтра слетаем на Химеру, и привезём каталоги, которые подготавливали для работы здесь.
Вот уже две недели, как я спокойно трудилась в нашей посольской миссии, а вечерами возвращалась в нашу жилую комнату, и проводила все вечера и ночи с Алексом. За это время не видела ни Джэррарда, ни Катару, и ничего не слышала о них. Я всё это время пыталась связаться с мамой, но она по-прежнему пропадала в своих лабораториях и не выходила на связь. Еще успела о многом подумать и решила, что мама с Анной должны знать о сложившейся ситуации и не только я одна должна ломать голову над тем, какое решение принять и как быть. Я видела, что Алекс хочет поговорить со мной на эту тему, видела вопрос в его глазах, но он не лез ко мне с этими вопросами и не пытался давить. За что и была ему очень благодарна.
Сегодня утром Алекс ушёл раньше меня, и я всё никак не могла подняться с кровати. Меня охватила такая слабость, а ещё стала накатывать тошнота, что сперва решила, будто чем-то отравилась. Едва добежав до унитаза и склонившись над ним в рвотных позывах, не знала, что и думать. Желудок был совершенно пуст, и, попив воды, мне стало немного легче. Присев на кровать, начала вспоминать, что же такого могла съесть на ужин, что мне стало так плохо.
От раздумий меня отвлёк стук в дверь. Я знала, что это была Элла, и, открывая дверь, начала уже извиняться, что ещё не готова, но тут моего носа почувствовала запах её духов. Всегда ненавязчивый аромат мне нравился своей лёгкостью и вызывал желание улыбаться, но сейчас, он обдал меня таким тяжёлым дурманом, что желудок снова скрутило спазмом, и я побежала обнимать белого друга. Когда мне стало легче, вышла в комнату и опустилась на кровать.
— Нита, что с тобой? — озабоченно спросила Элла.
— Не знаю, но меня тошнит с самого утра. Я, наверное, вчера съела что-то не то, — ответила, тяжело дыша.
Элла посмотрела на меня с подозрением и с улыбкой поинтересовалась:
— Деточка, а тошнить тебя начало только сегодня? — я кивнула.
— А солёненького или кисленького тебе не хочется? — задумавшись, я на мгновение представила перед собой солёные огурчики и чуть не захлебнулась слюной, так мне их захотелось. Неуверенно посмотрев на неё снова кивнула.
— А критические дни у тебя когда были последний раз? — а вот этот вопрос выбил меня из колеи.
Я пыталась, и не могла вспомнить. Расширенными от шока глазами уставилась на неё и ничего не могла сказать.
— Что солнышко, не помнишь? — я кивнула как китайский болванчик и рухнула на кровать.
— Ну что же милая, поздравляю, думаю этак месяцев через восемь с половиной, ты станешь мамой, — добила она меня.
— Думаете? — спросила я её, надеясь, что она ошибается.
— Уверена! — поставила она точку в моих сомнениях. — Значит так. Ты сейчас одеваешься, и летишь на Химеру к Алану или Камилле, пока они там, и делаешь анализ. Если ошибаюсь — то у тебя действительно отравление, а если нет… — и она так хитро и самоуверенно ухмыльнулась, что у меня отпали все сомнения. Кивнув, я начала одеваться.
— Элла, я бы хотела попросить вас…. — замялась, не зная как лучше сформулировать просьбу, но она поняла меня и без этого.
— Я буду нема как рыба, — улыбнулась она и вышла из комнаты.
Собравшись, на автопилоте вышла в ангар, и, взяв одноместный аркар, направилась в сторону космопорта. За неделю, что мы летали на Химеру и обратно, чтобы перевезти все каталоги, я изучила её наизусть. Как только вылетела за пределы города и отлетела метров на пятьсот, мой аркар тряхнуло с такой силой, что, ударившись головой о панель, провалилась в темноту. Последней мыслью, которая мелькнула в уходящем сознании, было то, что хорошо, что я пристегнулась и о ребёнке, только бы с ним ничего не случилось. И всё, темнота, которая поглотила меня, и долго не выпускала из своих объятий.
