Конечно, Семеновский не мог сказать, принадлежат ли Гитлеру обломки (кстати, экспертиза возраста костных тканей обломков так и не была проведена). На этом комиссия практически закончила свои труды.
Что же означали все ее заключения? Да ничего!
Собственно говоря, и не могли ничего означать. Была абсурдной сама идея послать год спустя в Берлин следователей и свидетелей для того, чтобы доказать, что состоялось или не состоялось "якобы самоубийство" Адольфа Гитлера и каким образом произошло ею "исчезновение". Но ведь Круглову и Серову было сие не столь важно. Это были лишь кабинетные, в данном случае "анти-абакумовские", игры, и не вина Круглова, что его предшественник был куда ближе к истине, чем он.
Вероятно, поэтому работа комиссии "наказала" инициаторов всей затеи: если она что-либо дала, то свидетельство подлинного, а не мнимого выстрела в комнате, где Гитлер и Браун покончили с собой. Пятна на стене и на софе, точнейшим и неопровержимым образом зафиксированные комиссией, подтверждали, что Гитлер воспользовался оружием, что в 1945 году ставилось советским следствием под вопрос. В неменьшей мере в пользу этого говорили чудом (после года!) найденные в яме обломки черепа с выходным отверстием пули.
Но как же с центральным заданием - перепроверкой акта Шкаравского? Ведь Семеновский установил столько недостатков в нем, что его надо было обязательно перепроверить. Комиссия знала, как это сделать: надо провести эксгумацию трупов, закопанных в Магдебурге, в расположении отдела "СМЕРШ" 3-й ударной армии. По телефону из Берлина они передали срочную просьбу: нужно получить в Магдебурге "два ящика".
Здесь случилось непредвиденное: начальник управления "СМЕРШ" Группы советских оккупационных войск в Германии генерал-лейтенант Зеленин... отказался выдать ящики. Из другой записки явствует, что комиссия пыталась получить на это дополнительное указание от Серова, но тот был занят другими срочными делами и указания не последовало. Такова была месть Абакумова. Круглов нервничал. На одной из бумаг он наложил резолюцию: "Надо торопиться. Ведь трупы разлагаются". Начальник советского госпиталя в Бухе, предместье Берлина, получил служебную записку генерала Сиднева:
"В связи с необходимостью проведения медицинских мероприятий, связанных с выполнением специального задания, прошу во вверенном Вам госпитале выделить для оперативного сектора Берлина СВА одну комнату, необходимые хирургические инструменты и закрепить одного-двух санитаров за профессором Семеновским".
Однако армейские власти отдавать тела не торопились. 30 мая подполковник Клаусен, возглавлявший следственную бригаду, был вынужден звонить в Москву. В телефонограмме сказано:
"Необходимо, чтобы тов. Абакумов дал распоряжение выдать для осмотра два ящика с трупами".
Абакумов распоряжения, разумеется, не дал - ведь ему вся затея была не по душе. Комиссия уехала, не солоно хлебавши. Что оставалось делать? В результате комиссия пришла к соломонову решению (в июле 1946 г.):
"Несмотря на то, что [все данные] свидетельствуют в пользу показаний Линге и других лиц о том, что Гитлер совершил самоубийство... комиссия не считает возможным сделать окончательные выводы по этому вопросу".
Что и требовалось доказать: мол, ищите Гитлера дальше. Впрочем, нет свидетельств о том, что заключение было направлено Сталину. Среди донесений Круглова Сталину оно не числится. "Миф" остался мифом и неплохим названием для всей истории, о которой я повествую.
После "Мифа"
Старинное правило гласит: из ничего ничего не бывает. Однако на существовавший некогда между Лубянкой и Старой площадью странный мир эта истина не распространялась.
И вот очередное дело: на сей раз не в архиве НКВД, а в архиве МГБ{94}. Оно состоит из нескольких документов, подписанных человеком, имя которого имело зловещую славу. Это следователь, а в 1948 году - заместитель начальника следственной части по особо важным делам Министерства госбезопасности СССР, полковник Комаров, с выразительным прозвищем "Костолом". Он нам уже встречался в 1941 году, когда выбивал "признания" из генерала Павлова. Именно он составил для министра госбезопасности Абакумова "Справку по показаниям свидетелей смерти Гитлера". Она начинается с такой констатации:
