— Вот только удивительно, нигде поблизости нет ни лампы, не факела. Он что, пришел сюда в темноте?
— Сомнительно, — покачал головой Василий. — Но если факел забрал тот, кто его прикончил, нам крупно повезло.
— ?..
— Значит, убийце тоже нужен свет. Это вселяет надежду, что на нас из темноты никто не выпрыгнет. — Василий встал и направился вперед. Мертвый больше рассказать не мог, а торчать еще дольше возле него, означало подвергать дальнейшему испытанию психику Слушко. Люди плохо переносят вид мертвецов, к этому надо привыкнуть. А тем более мертвецов, смерть которых была ужасна.
Пара шагов, и Василий оказался у выломанной двери. Старинная, дубовая, обшитая стальными полосами, она висела наискось на одной петле.
— Кто-то тут постарался, — протянул Василий, высветив вторую петлю, которая была вцементирована в стену. Кто-то буквально разорвал железо, словно бумагу.
— Это ж какую силищу нужно иметь, — дрожа, пробормотал Слушко.
— Нечеловеческую, — фыркнул Василий, отодвинул в сторону дверь. За ней оказалась маленькая комната, совершенно пустая, если не считать цепей, вцементированных в одну из стен. Может, раньше тут и был прикованный узник, но сейчас цепи бесполезным грузом лежали на полу.
— Если тут кто и был, то его давно след простыл, — прокомментировал Василий. — Да, и никаких следов архива. Что ж, пора узнать, как там дела у наших. Может, им повезло больше.
Он повернулся во тьму и позвал:
— Михаил, ты где?
— Тут, — поступил ответ из темноты. — Я здесь! Все в порядке?
Василий, высоко подняв лампу, сделал несколько шагов и буквально натолкнулся на юношу, оставшегося у входа. Видно, в темноте они дали здоровый крюк.
— А остальные?
Мойша только пожал плечами.
— Еще не возвращались.
— Эй, ребята, вы где? — повернувшись в темноту, позвал Василий.
— Да здесь мы, здесь, — донеслось откуда-то из темноты, и через мгновение неподалеку вспыхнул огонек лампы, словно до этого его загораживала от Василия какая-то преграда — стена или колонна. Потом послышались шаги, и на свет вышли Конев и Арзубов, все в паутине и штукатурке.
— Что с вами такое? — поинтересовался Василий.
— Да лампа потухла, пока зажгли, перемазались… — потупив глаза, пробормотал Арзубов, словно мальчишка, разбивший мячом школьное окно. — А архив мы нашли… Там ящики, коробки. Только второго выхода там нет.
— Ну, это мы еще посмотрим, — хмыкнул Василий. Он-то отлично знал, что должен быть второй выход — большой, широкий, через который удобно грузить было, иначе бросили бы весь этот архив прямо в церкви или в одном из подсобных зданий монастыря, там, где его забрать удобнее.
— А как ваше «ничего»?
— Ничего интересного, — объявил Василий, и видя, что Слушко открыл было рот, чтобы что-то добавить или возразить, повторил уверенным голосом: — Ничего интересного, так что и рассказать нечего, — а потом прибавил: — Ладно, пошли, ведите.
— Попробуем, — промямлил Арзубов. — Только темно там сильно.
— Тут всюду темно…
— А я? — неожиданно, словно очнувшись поинтересовался Вельтман.
— И ты, Миша, с нами. Не оставлять же тебя тут одного.
Мойша радостно вскочил, поправил очки, всем своим видом выражая готовность.
Конев с Арзубовым развернулись и пошли назад, освещая себе дорогу лампой. Василий уже было направился за ними, но в последний момент замешкался.
— Да, Михаил, ты факелы прихвати, а то лампы не вечны, а керосина тут нет.
Однако в последнем Василий ошибался. Когда, чуть поплутав по подвалу, они наконец вышли к ящикам, то первое, что увидел Василий, были две армейские канистры, стоящие на полу прямо перед пирамидой архива.
— Что внутри? — поинтересовался оперуполномоченный. Энкаведешники только руками развели.
— А мы откуда знаем? Вы нам велели ящики искать. Мы их нашли, а про канистры разговора не было.
«Глубоко», — пронеслось в голове у Василия. Отличная выучка, ни шагу в сторону, и следовать точно по команде.
— А если бы я приказал вам голой ж… сесть на доску с гвоздями, сели бы? — поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, шагнул вперед к канистрам. Судя по весу, они были полными, а судя по запаху — бензин, чистый бензин. Выходит, кто-то подготовил все для уничтожения архива, только вот… не успел.
