Операция «Дозор» - страница 16

Шрифт
Интервал

стр.

— Надо срочно собрать совет отряда и обсудить поведение мальчишек. Строго спросить с Багрова и с Кондрашина. И с Дзяка тоже!

— Тебе надо больше всех! — распалился Бастик. — Тебя надо обсудить, чтобы скандалы не заводила: «Обсудить! Сдочно!» Жаль пистолета нет, а то бы я тебе показал!

Ленка ударилась в слезы. Отряд без команды остановился. Строй, смешался.

— Я мечтаю, чтоб наш отряд был первым в лагере, и я — виновата! — хлюпая носом, наседала на Бастика Ленка.

— Но-но-но! — Санька Багров стал между ними.

Девчонки были на стороне Ленки и потребовали: всех мальчишек за то, что они не умеют себя вести, передать в малышовский отряд — к «чебурашкам». Самые ретивые даже руки подняли — голосовали за то, чтобы так позорно наказать мальчишек.

— Стыыы-доба! — бросила Капа Довгаль.

Девчонки уставились на нее: а-а, ты против подруг, ты за этих негодных мальчишек!?

— А мальчики потребуют передать нас в отряд «ромашек!» И будем перебрасываться, да? — насмешливо спросила Капа. — А переведут ли?… Зачем же попусту спорить?

И мальчишки и девчонки озадаченно замолкли.

Валерий Васильевич все это время держался нейтрально: пусть, мол, померяются силами и — победит умнейший! Орионовна вконец расстроилась: отряд от рук отбился и не сладить с ним! Она покачивала головой и с завистью смотрела на отряды, которые организованно проходили мимо, направляясь к жилым домикам.

Воспользовавшись паузой, Валерий Васильевич распорядился:

— Подравнялись и пошли!

Вожатый — впереди, отряд — за ним. Орионовна замыкала. Скоро она успокоилась и на подходе к домику сказала:

— Яковлева, конечно, перехватила, но то, что она мечтает об успехах своего отряда, заслуживает уважения.

— Я бы ее уважил, — непривычно тихо отозвался Бастик.

Орионовна не услыхала…

Мальчишки были в постелях, когда Орионовна заглянула к ним, щелкнула выключателем, пожелала спокойной ночи и бодро провозгласила:

— Все дружно уснули!

Попробовала бы сама дружно уснуть! Целый день, как заведенные были, и вдруг — сразу утихомирятся, точно не свет, а их выключили?

Ребята ворочались в кроватях, с опаской переговаривались: все знали, что воспитательница и вожатый не ушли отдыхать и не скоро еще уйдут. Они ходят по коридору и прислушиваются к тому, что в комнатах делается. И в любую минуту могут войти.

Пантелей натянул простыню до горла, потом откинул ее. Лег на левый бок, потом перекинулся на правый.

Олег тихо свистнул и позвал Багрова:

— Санька, ты спишь?

— Сплю… А что?

— А все же, что тебе начальник сказал?

— Сам бы мог догадаться — что: благодарность объявил.

— За дураков нас принимаешь? — оскорбился Олег, встал на колени и запустил в Саньку подушку.

Тот кинул подушку обратно, нырнул под простыню с головой, сдавленно, будто его душат, выкрикнул:

— Мамочки!

Дверь тотчас же отворилась, и в светлом прямоугольнике четко обозначилась высокая фигура вожатого:

— Кто звал меня?

Санька взбрыкнулся и загыгыкал. И как эхо прокатилось: одобрительно загыгыкали другие мальчишки, только потише.

— Я пришла, — невозмутимо сказал Валерий Васильевич. — Я ваша мама!

Санька прыснул смехом. И другие прыснули.

Валерий Васильевич подошел к Санькиной кровати:

— Так чего тебе, сынок?

Санька высунул голову:

— Ась?

Он рассчитывал, что ребята отзовутся. Но всем уже расхотелось шалить — дуростью все это попахивало.

— А вы и верно, как мать нам, — продолжал балагурить Санька, но по голосу чувствовалось — уже чует, что маху дал, и старается вывернуться. — Вы же ж заботитесь о нас…

Олег привстал, будто только что проснулся, потер глаза:

— Устраиваешь тут цирк. Спать не даешь, клоун!

— Обижают меня, — притворно пожаловался Санька вожатому. — Рады, что родная маменька далеко…

Валерий Васильевич движением руки попросил Саньку подвинуться и сел на краешек кровати.

— Охота тебе, Багров, на посмешище себя выставлять? — задумчиво спросил вожатый. — А вы, ребята, потакаете ему, и жалобы ваши, что он мешает вам спать, ничего не стоят.

— Он выкомаривает, а вы — на всех, — загундосил Олег Забрускин. — Виноваты мы, что он такой, да?… Виноваты, чтоб нас наравне с ним ставили?…

— Злой же ты, Забрускин. Себялюбец несчастный! — взорвался Валерий Васильевич.


стр.

Похожие книги