* * *
Со Сретенки капитан Кострецов действительно поехал на очередное свидание с Маришей. Расстановка сил, зацепки оставшихся в живых в этом розыске были ему ясны. Оперу оставалось теперь встречными ударами ввести фигурантов в ситуации, где с ними уже разделались бы следователи и судьи.
Первоочередной узловой фигурой для эндшпиля в партии Кострецов выбрал Вована. Через него открывался ход на ферзя в его команде — епископа Артемия. Отчаянием, неразборчивостью в средствах бригадира востряковских сейчас нужно было воспользоваться, чтобы прорваться к королям и другой команды, которую толстозадой ладьей прикрывал покойный Феоген, за какую еще рыпался слон, в просторечии «офицер» — Белокрылов. Все это четко легло на оперскую грамоту Кострецова после того, как он узнал по телефону от Мариши, что Вован брал в заложники Вадима Ветлугу.
Капитан встретился с Маришей в бистро за чашкой кофе. Он передал ей пакетики с «герой» и уточнил подробности:
— Что конкретно от Ветлуги Вовану удалось добиться?
— Да ничего. Пообещал поп Вовану Белокрыла сдать, — сказала Мариша. — Срок — три дня, он кончается. Вован сам не свой, не знаю, что он отчудит, если отец Вадим его подведет.
— Сильно нервничает бригадир?
— А как иначе? Его самого разборка ждет. Паханы востряковские крупно им недовольны.
— Мариша, а прикончит Вован Белокрылова, то что — скостят ему паханы все проколы, которыми он в работе отличился? Автандил и Харчо по Москве уже звонят, что востряковские туфта, а не команда. После шухера в «Техасе» отчаялись они и деньги за долги выручить, и виновных в налете на магазин наказать.
Мариша согласилась:
— Не выкрутиться Вовану. Даже если он уберет Белокрыла, то что от этого хозяину его, Гоняеву? Всю банду митрополита Кирина Вован своей бригадой на место не поставил. Лажовый финиш обеспечил, конечно, главный лох епископ Артемий, но и Вован не в авторитете с таким подельником.
Кострецов начал воодушевлять девушку на задуманную им акцию:
— Ну, а если б дать Вовану шанс засадить не по подручному Кирина Белокрылову, а по самому митрополиту?
— Тебе-то это зачем? — взглянула она с хитрецой.
— Да ты сначала на вопрос ответь, — ушел в сторону опер.
— Чего спрашиваешь? Такое Вовану в самый кайф. Но как по Кирину врезать? Его ж даже все ваше МВД за жопу взять не в состоянии.
Капитан мрачно взглянул.
— Всему свое время. Теперь вот и пора главаря-митрополита бортануть. Но щупануть его первым может только кто-то без погон. Вован человек для того вполне подходящий: уголовник, конкурент шайки Кирина и все такое прочее.
Мариша приосанилась, повела глазами-озерами.
— А я, стало быть, тебе требуюсь, раздрочить на это дело Вована?
Опер кисло улыбнулся.
— Что у тебя за выражения?
— А у тебя? «Бортануть», «щупануть»? Или с блатаркой только так и можно разговаривать? — вдруг веско произнесла Мариша.
Сергей с удивлением посмотрел на нее. Та продолжила:
— Ты давай что-то одно, капитан. Или мы с тобой подельники, как у нас базарят, или ты меня просто используешь. Но в последнем разе я в темные дела не полезу.
— Как это понимать: темные? — все еще притворяясь, спросил Кострецов. — У меня, твоего куратора, и у тебя, моей нештатной помощницы, все дела темные.
Мариша выразительно перекосила личико.
— Да ладно кроить, опер. Все ты петришь. Я одно имею в виду: открывай свои карты, выкладывай без понту. Я на них гляну. Если убедительно светят, если мне с этого что-то фартово ломится, за дело со всей душой возьмусь.
Закурил капитан, отпил большой глоток кофе.
— Лады, как у вас говорят. Расклад такой. Вована пора сажать. Но перед этим желательно его подставить, чтобы он по Кирину помог мне операцию провернуть. Твой с этого навар — содержимое второго тайника Феогена.
— А где они? — оживленно спросила Мариша.
Капитан развел руками.
— Ну ты даешь! Тебе те бабки еще найди и на блюдечко с голубой каемочкой положи? Я тебе все условия для их отъема создаю: подставляем вместе Вована, потом я его закрываю, а ты деньги и цацки уж как-нибудь сама разыщи на хате у Вована или там, где он их может прятать.
— Ну-ну, — закивала Маришка.
