Ракита нажал кнопку отбоя. Стал собираться на Чистые пруды, чтобы отыскать Черча, лицо которого над чердачным люком, подсвеченным освещением с лестницы, он успел запомнить.
* * *
Кеша Черч в этот вечер стоял в своей любимой пивной на Банковском, цедя остатки пива в кружке, и пристально посматривал на дверь в надежде, что сюда забредет какой-нибудь пьяный, которого можно будет раскрутить на дармовую выпивку.
В связи с крайней заинтересованностью входящими в пивную Черч и засек мелькнувшее в проеме двери с улицы чем-то знакомое ему лицо. Этот мужик в низко надвинутой кепке лишь окинул глазами помещение, но Кеша учуял, как взор прохожего словно вонзился в него.
Отчего-то захолонуло Кешино сердце, он ожесточенно закурил сигарету, припрятанную на крайний случай, и стал вспоминать.
«Ексель-моксель! — осенило Черча. — Да это ж тот, что пас с чердака хату Пинюхина! Брови-то сросшиеся!»
Мгновенно вспотел Кеша, осознал, что не случайно припечатал Сросшийся его цепким взглядом. На улицу выходить ему ни за что не захотелось. А потом прикинул, что если тот решил его как свидетеля замочить, то, пожалуй, и прямо здесь завалит.
Из пивной можно было уйти еще через подсобку во двор. Кеша, держа под прицелом выкаченных глаз входную дверь, метнулся в подсобку. Посудомойка на него закричала, но Черч пронесся мимо торпедой. Выскочил во двор, глянул по сторонам и кинулся проходняками в ОВД к самому дорогому ему сейчас Кострецову.
На его счастье, капитан был в своей комнате.
— Серега! — закричал Кеша с порога. — Киллер со сросшимися бровями меня пасет!
— Где? — спросил опер, вскакивая.
— Сейчас заглянул в пивнуху на Банковском. Я там стою: вмиг его сфотографировал.
— Да, может, не за тобой он пришел, — проговорил капитан, застегивая «молнию» на крутке.
— Не за мной? — завопил Черч. — Свежего пивка пришел глотнуть?
— Пошли, его укажешь.
Черч вылупил на него глаза.
— Ты чего? Киллера я тебе пойду показывать?
— А кто ж еще, кроме тебя, его может опознать?
— Не-ет, Кость, — решительно протянул Кеша и сел на стул. — Хорош меня подставлять. Помнишь, как ты у нас маньяка-головореза ловил, который кучу деловых завалил и Камбуза рядом со мной на чердачке от уха до уха располосовал? Больше не собираюсь за милицию жопу высовывать.
— Дурья ты башка, — проворчал Кострецов, поняв, что надо припугнуть Кешу. — Ты единственный свидетель его охоты за Пинюхиным. Конечно, за тобой он и пришел. Иначе зачем ему снова рисковать рядом с местом преступления? Сразу я не хотел тебя расстраивать. Он не успокоится, пока тебя не кончит.
— О-ох, ты и мент коварный… Дай закурить.
Кострецов протянул ему пачку. Черч выхватил из нее сигарету, а пачку как бы автоматически стал засовывать в карман. Кострецов молча вытянул ее у него из руки.
Кеша закурил, произнес обессиленно:
— Пошли. Легавые твои привычки, Серега.
Они пронеслись к пивной теми же дворами, какими примчался Черч. Обошли массив зданий, в которых находилась пивная.
Кеша выглянул из-за угла, сразу же отпрянул и зашипел:
— Стои-и-ит, сучка. Напротив пивняка, спиной к нему. Черная кепка, синий плащ.
Кость выглянул, зафиксировав облик мужчины, рассматривавшего витрину магазинчика напротив пивной по другой стороне переулка. В отражении от нее хорошо было наблюдать противоположный тротуар.
— Кеша, — сказал капитан, — посеки за ним еще пять минут. Я за тачкой в отдел сбегаю.
— Да ты что? Брать его не будешь?
— А за что его брать? За то, что ты видел, как он на чердаке сидел, а потом на улицу выходил?
— Да он, падла, с подслушивающей аппаратурой мотался!
— Эх, Кеша! А еще когда-то в оперотряде комсомолу помогал. Пошлет он нас с таким приколом, скажет, что ты спьяну все придумал, и крыть его будет нечем. Секи, я сейчас с тачкой «на хвост» ему сяду. Наверняка он здесь при машине.
— Погоди, Кость. Ну подержи его хоть ночь в ментовке по какому-нибудь поводу. Я тем временем за город или хоть в вокзальную тусовку занырну и там на первое время затырюсь.
— У тебя на то время есть. Он тебя здесь минимум с часок еще поищет. Брать мне его сейчас вредно: занервничает, может из Москвы скрыться.
