Экипаж тем временем уже тронулся. Цецилия подняла с пола небольшой чемоданчик:
– Давай для порядка приоденемся! Согласна? Мэгги сморщилась:
– Цецилия, я думала о скромном ресторанчике совсем недалеко отсюда. Там не требуется никаких вечерних туалетов и вообще формальностей.
– Но у нас заказан столик в совершенно другом и весьма оригинальном месте! Поверь мне! Ведь, зная тебя, свою давнюю подругу, я уверена: это как раз то, что тебе сейчас нужно! Тем более что такая возможность в будущем вряд ли представится. Так что теперь…
Цецилия полезла в чемоданчик, вытащила оттуда рыжий парик, роскошную шляпу с перьями и протянула Мэгги.
– Черт побери, куда мы все-таки едем? – не вытерпев, спросила та.
– Не важно! – фыркнула Цецилия. – Кстати, в чемодане для тебя припасены также еще одна шляпа с широкими полями и маска.
– А это еще зачем?
– Видишь ли, мы едем ужинать в венецианский клуб, – рассмеялась Цецилия. – Отведаем экзотики.
– И что, для этого обязательно надевать маски и шляпы с перьями? Я вовсе не уверена, что…
– Ой, не надо столько слов, Мэгги! – снова рассмеялась Цецилия. – Лучше позволь себе испытать состояние дикой свободы всего на одну ночь! Друг мой, ты выходишь замуж за человека, который годится тебе в дедушки. В такой ситуации у тебя вряд ли будет много возможностей куда-либо выезжать. Потрать же одну ночь на себя!
Прежде чем Мэгги открыла рот, чтобы протестовать, Цецилия сорвала с ее головы маленькую шляпку и водрузила взамен широкополую шляпищу с перьями. Не успела Мэгги опомниться, как под шляпой у нее уже красовался рыжий парик, а лицо закрывала маска, усыпанная мелким жемчугом. Наверное, это выглядело даже красиво…
– Сиди спокойно! – приказала Цецилия. – Я должна поправить шляпу и маску! – Цецилия была в высшей степени решительной. Закончив манипуляции со шляпой и маской, она отклонилась назад, посмотрела на дело своих рук и удовлетворенно пропела: – За-ме-ча-тель-но! Даже с-ног-сши-ба-тель-но! Сколько экзотики! – Цецилия бросила взгляд в окно и воскликнула: – Мы уже на месте!
Она снова полезла в чемоданчик, вытащила оттуда шляпу и маску и надела.
– Вот видишь? – усмехнулась она. – Теперь ни тебя, ни меня никто не узнает! И никто не будет знать, что мы сегодня здесь.
Они выбрались из экипажа. Мэгги тут же оглянулась по сторонам, хотя доподлинно знала, что никогда здесь не была. Вдоль улицы тянулись дома, построенные в георгианском стиле. Цецилия взяла Мэгги за руку, и они направились к подъезду, напротив которого остановился экипаж.
Еще на ступеньках из глубины дома донеслись до Мэгги звуки музыки. В дверях их встретила женщина в сером шелковом платье с кружевными оборками. Волосы у нее были почти оранжевого цвета, а щеки густо нарумянены. Она пригласила Цецилию и Мэгги пройти за ней.
Они очутились в помещении, очень напоминавшем театральный зал, даже со сценой.
– Это для танцев? – спросила Мэгги у подруги.
– И да, и нет! – усмехнулась та.
Цецилия приподняла маску. Женщина с оранжевыми волосами взглянула на нее и просияла:
– А, миссис Пибоди, это вы!
– Да, это я, миссис Берд! Вместе с подругой.
– Очень рада! Сейчас Бренсон проводит вас к столику.
– Цецилия!.. – пробормотала Мэгги.
Она почувствовала чье-то прикосновение к своему плечу и обернулась. В следующую секунду от удивления она лишилась дара речи. Ибо Бренсон, которому было приказано показать им столик, оказался иссиня-черным африканцем огромного роста и, несомненно, нечеловеческой силы. Тело его прикрывала всего лишь традиционная туземная повязка, спускавшаяся от талии до бедер.
– Насладись в последний раз жизнью! – прошептала ей на ухо Цецилия. – Ведь завтра ты погрузишься в мертвый мир, из которого уже не вырвешься!
Позже эти слова станут преследовать ее. А сейчас у Мэгги возникло непреодолимое желание повернуться и бежать из этого дома подальше. Ибо она уже поняла, что ничего мало-мальски приличного и приятного ее здесь не ждет. К тому же в ее памяти тут же всплыли подробности недавнего спиритического сеанса.
Но, оглянувшись, Мэгги убедилась, что Бренсон загородил своим мощным торсом дорогу к двери. Тогда она решила сесть за столик, поговорить о чем-то, отдать должное изысканным блюдам и напиткам, а уже потом попытаться незаметно улизнуть отсюда.
