– Вы имеете в виду «Укрощение строптивой»? Катарину и Петруччио?
Звук ее имени на мгновение привел девушку в смятение. Чтобы скрыть смущение, она встала и снова натянула на лицо вязаную маску.
– Что-то в этом роде. Если вы обладаете некоторым воображением и инициативой, воспользуйтесь ими сегодня вечером. И еще. Засеките время. Вы знаете, как вызвать слугу?
– Днем нужно поднять флаг, а ночью – зажечь фонарь.
– Минут через десять после того, как я уйду, подайте сигнал. Скажите слуге, будто я ранила вас там, в театре. Спросите опиум.
– Настойку?
– Или порошок. Скажите, что предпочитаете смешивать его сами, с вином или бренди. Создайте впечатление, будто у вас большой опыт в таких делах. Пусть он поверит, что вы это приняли.
– А на самом деле мне этого делать не следует, хотите сказать?
– Если вы не можете сдержаться, то мы не будем пользоваться этой уловкой. – Она вынула маленький флакончик из кармана своих бриджей и поставила на туалетный столик. – Но коли сохраните трезвость, то эти глазные капли помогут создать впечатление, будто вы «наглотались». А теперь мне пора. Сделайте все возможное, милорд, чтобы приобрести меня.
Он тоже был уже на ногах, обмотав по талии простыню. За ним, видная в открытую дверь, светилась лампа.
– А если я провалюсь? Что тогда? Вы уедете?
Девушка была уже у окна и перекинула ногу через подоконник.
– Как же я смогу? Моя миссия здесь. Никто из нас не уйдет – разве мы можем? – пока все не закончится.
– Я согласился приехать сюда, – сказал он, – понимая, что это может быть опасно. Но до сих пор никто не объяснил мне, почему или чего ждут от меня.
– Завтра, после аукциона, мы сможем это обсудить.
– И я оставляю за собой право изменить тогда свое мнение. Или в любое другое время, если уж на то пошло. Как бы то ни было, я не подписывался жертвовать своей жизнью.
– Я тоже. Но пока никто и не покушается на мою жизнь. Только на мою добродетель. И если мне придется распутничать, я буду это делать. – Сердце ее дрогнуло. Успокоилось. Любой ценой, напомнила она себе. – Но тогда мы опять столкнемся с нашей проблемой – как нам встретиться и работать вместе. Будьте разумны сегодня вечером, лорд Деринг. Теперь все зависит от вас.
Следующий день Джаррет провел в исследованиях. Не один – это вызвало бы подозрения, – но, следуя советам молодого человека, принесшего ему завтрак, он отправился к пристани вблизи «храма наслаждений» и поговорил с хозяином лодок.
Самым лучшим способом осмотреть окрестности, казалось, было выйти на спортивной яхте, которая каждые два часа совершала круизы по озеру. И сейчас как раз одна из них готовилась к отплытию. Около дюжины мужчин были уже на борту вместе со своими слугами, которые заботились о сохранности рыболовных принадлежностей, ружей и пороха, их крюков для восхождения, корзин с едой и напитками – всего, что может понадобиться джентльмену, наслаждающемуся любимым видом спорта.
Джаррет нашел себе место на носу яхты, отслеживая, сколько времени потребуется, чтобы пройти от места до места при легком утреннем ветре. Он немного занимался парусным спортом, лет десять назад, и возможность вспомнить былое привлекала его. Но просто для передвижения он предпочел бы маленькую шлюпку.
Яхта держала курс на запад, и лорд Деринг несколько минут наслаждался видами, пока двое парней, которых он раньше не встречал, не присоединились к нему. Для них это был последний день, и они были счастливы непрерывно рассказывать ему о «Рае», местных достопримечательностях и о наилучших способах провести здесь время. Взгляды, прикосновения рук, то, как они прислушивались друг к другу, говорили о том, что они прибыли сюда, чтобы провести время вместе.
Они высадились на второй стоянке, собираясь подняться на Криппл Крэг, черт его знает, что это такое. Очень жаль. Они ему понравились.
Гораздо больше, чем три хама, которые вскоре подошли к нему. Уже под хмельком, они собирались рыбачить в самой восточной части озера, сделав огромные ставки на то, кто поймает самую большую форель. Ему предложили тоже сделать ставку, но Деринг вежливо отказался.
