Джаррет повернулся в кресле, наблюдая за ней. Безупречно владея собой, она уперла руки в бока и откинулась назад, оценивая огурец этого парня, морковь того или стручок фасоли третьего. Она колебалась между спаржей и сельдереем, луком-пореем, пастернаком и кабачком. Теперь уже все мужчины знали припев и пели вместе с ней.
Большинство из этих людей были ему знакомы если не лично, то по слухам. Певица ни разу не стала поддразнивать мужчину, чья гордость превосходила его чувство юмора, или того, кто был слишком скромен, чтобы обрадоваться ее вниманию. Она очень осторожно выбирала себе цель, значит, ее снабдили информацией о гостях. «Рай» ничего не оставлял на волю случая.
Теперь она двигалась в его сторону, скользя мимо протянутых к ней рук, касаясь пальцами плеч или щек. Задержавшись у ложи, ближайшей к нему, она запела мужчине, сидевшему там, кажется, последний куплет. Ни один овощ на этом рынке ей не подходит.
Потом она развернулась, в наигранном удивлении всплеснула руками и бросилась прямо к нему. Ее колени коснулись его колен – так близко была она от него, – когда она запела другой куплет, еще более непристойный, чем предыдущие.
Все женщины, пела она, советуют его, но это значит только то, что он расхожий товар. Вчерашний товар. Могло ли остаться что-нибудь ценное в нем теперь? Ей нужно проверить.
Потом цыганка уселась ему на колени. Стул закачался, и Деринг инстинктивно обнял ее за талию.
Но она схватила его за запястья и отбросила руки так, что они повисли по бокам, как мокрые тряпки.
Девушка изогнулась, и он отреагировал на это, как и ожидалось. Она извивалась, его дыхание участилось, и он гадал, удастся ли ему закончить свою роль в этой сцене, не опозорившись. Ему пришло в голову, что она все еще пела… что-то о том, чтобы подняться до высот наслаждения. Да, действительно.
Потом она наклонилась вперед, ее руки на спинке кресла у него за головой, и когда после особенно остроумного куплета раздался смех, он расслышал ее шепот:
– Когда встану, поднимайтесь тоже. Держите меня за грудь.
Конечно, он готов был играть эту роль, как и другие, которые она ему не поручала. Но если она не успокоится, черт побери, то последствия придется оставить природе. Он почувствовал, как напряглось ее тело, намереваясь двигаться, и приготовился. Слышал, как она поет что-то о нежном суфле, подходящем в своей емкости, и еще больше, и тогда… и тогда… сжимается, как проткнутый овечий пузырь.
Загремел смех. Острый укол в шею, и она встала. Он вспомнил о своем задании и, покачиваясь, последовал за ней, обхватив руками полные, упругие груди.
– Salaud!
Что-то острое воткнулось ему в бедро. В то же мгновение она обеими руками толкнула его в грудь. Потеряв равновесие, он отпустил ее и стал падать. Но еще прежде покачнулось кресло. Так что, когда он собрался сесть, спинка его уже была на полу, и он повалился, больно ударившись. Падение, он был в этом совершенно уверен, нанесло гораздо больший урон ему, чем креслу. Улюлюканье и насмешки над ним смешались с восторженными возгласами в адрес торжествующей Гаэтаны. Сквозь туман в голове, вызванный болью и сексуальным разочарованием, он видел, как Гаэтана раскланивалась сцене, посылает воздушные поцелуи и под музыку оркестра, танцуя, исчезает за кулисами. Свет на сцене быстро погас.
Почти сразу зажглись лампы на столах, освещая зал. Мичем склонился над ним, в его выпуклых глазах читалось сочувствие. Он протянул руку.
Джаррет принял его помощь и встал на ноги. Кто-то устроил так, что кресло стало падать еще до того, как он на него сел. Джаррет обернулся к человеку, сидевшему за столиком позади него.
– Это сделала леди, – ухмыляясь, ответил на его немой вопрос лорд Уоррант. – Когда вы поднялись, держа ее руками, она обхватила своей ногой ножку кресла так, что оно наклонилось. Потом она толкнула вас на него. Миленький трюк, а?
– Действительно, очень эффектно. – Джаррет отряхнулся, взял свой бокал со стола и со злостью подумал, что Белинда стала свидетелем его позора.
Взглянув на ложу, он увидел, как невестка покидает ее через маленькую дверцу, а сопровождающий ее мужчина жестом собственника держит руку на узкой спине Белинды.
