Сабина. Как хорошо, приятно это слышать.
Юнг. Но для публикации в «Ежегоднике» надо будет восполнить некоторые пробелы, а также исправить откровенные неточности.
Сабина. Ну что ж. Надо — значит надо.
Юнг. У тебя найдется время для обсуждения?
Сабина. Да. Конечно найдется.
Юнг. Знаешь, когда мы сюда переехали, я опасался, что растеряю свою клиентуру, но от пациентов буквально отбоя нет.
>Он протягивает руку за ежедневником и начинает перелистывать страницы.
Сабина. Как здоровье… фрау Юнг?
Юнг. Превосходно; ты, наверное, не удивишься, если я тебе скажу, что через неделю у нас ожидается очередное прибавление семейства.
Сабина. О! Передай ей, пожалуйста, мои поздравления.
Юнг. Непременно.
Сабина. У вас великолепный дом.
Юнг. Спасибо. Так вот, как я уже сказал, твоя магистерская диссертация почти готова к печати, надо ее лишь немного доработать.
Сабина. Как ты думаешь, мы сможем заняться этим вместе, без того чтобы?..
Юнг. Ну конечно — только если это без подвоха. И если ты сама не против.
Сабина. Да, я уверена, что…
>Прерывается. Несколько мгновений смотрят друг на друга.
Юнг. В наших встречах всегда сохраняется элемент риска.
Сабина. Ты прав.
Юнг. Но я верю, что у каждого из нас достанет силы воли, чтобы справиться с этой ситуацией; а ты как думаешь?
Сабина. Надеюсь.
(Тем не менее взрывоопасное молчание воцаряется вновь.)
Интуиция мне подсказывает, что ты нашел себе другую обожательницу.
>Юнг отводит взгляд, потом опять смотрит на нее.
Юнг. Нет. Ты была для меня как бесценный алмаз.
>Сабина опускает глаза, потом делает над собой огромное усилие.
Сабина. Как прошла поездка в Америку?
Юнг. Триумфально. Я получил новое приглашение. Персональное.
Сабина. Что ж… это хорошо.
Юнг. Тебя устроит ближайший вторник, в это же время? Начну осторожно снимать с тебя стружку.
Сабина. Зачем же осторожно?
>Резко встает.
Юнг. Подожди.
(Она замирает.)
У меня есть несколько минут; пока ты не ушла, хочу задать тебе пару вопросов по магистерской. Садись.
(Опять берется за диссертацию; Сабина возвращается на прежнее место.)
Ты проводишь аналогию между инстинктом смерти и половым инстинктом — расскажи мне об этом подробнее.
Сабина. Для начала, вслед за профессором Фрейдом, я рассматриваю половое влечение как следствие примитивного стремления к удовольствию; если данная посылка верна, мне важно понять, почему это стремление так часто и небезуспешно подавляется.
Юнг. Прежде ты разрабатывала теорию импульсов разрушения и саморазрушения: теорию потери себя.
Сабина. Я от нее отказалась, точнее, попыталась заменить элементы. Допустим, мы начнем рассматривать сексуальность как слияние, или, говоря твоими словами, как потерю себя в другом, как разрушение собственной индивидуальности, правильно? Но разве в этом случае «эго» не воспротивится, не встанет инстинктивно на свою защиту, чтобы тут же заблокировать и подавить импульс к разрушению себя?
Юнг. То есть воспротивится не в силу социальных условностей, а исключительно ради самосохранения?
Сабина. Совершенно верно; я полагаю, что истинная сексуальность, как ни крути, связана с разрушением «эго».
Юнг. А ведь это идет вразрез с учением Фрейда.
Сабина. В некотором смысле.
>Юнг задумывается, потом встает с кресла, охваченный сильным интеллектуальным волнением.
Юнг. Но это значит… что механизм подавления создается не только внутри самого индивида, но и проистекает из некоего… врожденного социального инстинкта.
Сабина. Так и есть.
Юнг. Хм.
(С горящими глазами останавливается у окна и обдумывает многочисленные следствия предложенной ею концепции. Через некоторое время переводит пристальный взгляд на Сабину.)
Когда я тебя вижу, мне с каждым разом становится понятнее, за что я тебя полюбил.
Сабина. Что я слышу?
(Во время наступившей паузы Юнг расхаживает по кабинету и в конце концов нависает над Сабиной. Она поднимает на него невозмутимый взгляд.)
Для меня было бы очень важно, если б мы смогли примириться.
Юнг. Понимаю.
Сабина. Ровные дружеские отношения еще прекраснее, чем то, что было между нами прежде, ты согласен?
>Юнг долго колеблется, потом хрипло отвечает.
Юнг. Нет, не согласен.