Его смех отозвался страшным эхом. Дядя сильно толкнул меня, и я полетела вперед, прямо в руки незнакомца. Он придержал меня за плечи, не дав упасть. Я быстро выпрямилась и отскочила. Это был тот самый иностранец, о котором судачил на кухне Василий.
Интересно, откуда он приехал? Он не походил на русского. Это был большой, грузный мужчина, с широкими плечами и крепкими мускулами, бугрящимися под одеждой. Лицо словно подтверждало мое первое впечатление: оно было почти квадратным, с суровым выражением. Незнакомца едва ли можно было назвать красавцем. В длинных кудрявых черных волосах (и еще больше в бороде) проглядывала седина, хотя, судя по гладкой коже на щеках и вокруг глаз, ему было не больше двадцати пяти. Крупный нос был явно когда-то перебит, и на переносице виднелся маленький шрам. Еще один багровый шрам спускался по левой щеке и терялся в бороде. Видно было, что этому человеку пришлось нелегко в жизни, однако его одежда была безупречно элегантной. Он носил сюртук из темно-коричневой шерсти, плотно облегавшие ноги желтовато-коричневые бриджи и отполированные до блеска сапоги для верховой езды. На серебристо-серый жилет падали каскады кружев.
Он окинул меня беглым, слегка презрительным взглядом, глядя, словно покупатель на ярмарке, которому предложили клячу вместо настоящего скакуна. Затем гость зевнул, прикрывшись ладонью, и отвернулся. Я неожиданно разозлилась, хотя и понимала, что выгляжу крайне непривлекательно в своей бесформенной рубашке: высокая, трогательно худая, с узкими бедрами и только слабым намеком на грудь. Мои волосы были всклокочены со сна, а лицо искажала гримаса ярости. Могу поспорить: глаза мои горели, как два уголька, под спутанной копной нечесаных волос.
– Ну, как она тебе? – требовал ответа дядя. – Разве не хороша?
– На мой вкус слишком молода, – холодно заметил незнакомец. У него был низкий, довольно приятный голос. По его напряженной спине я догадалась, что гость разгневан – видимо, мой дядя пообещал ему настоящую русскую красавицу.
– Молода? – вскричал Алексей. – Разумеется, она молода! Девственницы такими и должны быть, иначе возникает сомнение в их невинности. – Дядя подошел ближе, и я гневно сжала руки в кулаки. – Разве не так, крошка? – промурлыкал он пьяно. Негодяй поддел пальцем мой подбородок и приподнял мне голову. Затем наклонился, словно собираясь поцеловать меня.
– Что тебе надо? – Я стряхнула его руку и шагнула в сторону. – Зачем ты привел меня сюда?
– Я сделал небольшую ставку за игрой в «фараона» сегодня ночью, – сообщил мне дядя, – и проиграл. Поздоровайся с мсье Гарретом. На сегодня ты принадлежишь ему.
Боже мой, мерзавец поставил меня на кон в карточной игре, как какую-то вещь!
– Грязный пес! – вскричала я и бросилась на негодяя, пытаясь выцарапать ему глаза. Я была в такой ярости, что совершенно не обращала внимания на то, что он гораздо выше и сильнее меня. Я жаждала его смерти.
– Убирайся прочь от меня, дьяволица! – просипел он, занеся огромный кулачище. Удар пришелся мне в плечо, и я упала, но уже через мгновение снова вскочила и бросилась на дядю. На этот раз он схватил меня за запястья, но я наклонила голову и вцепилась зубами ему в большой палец. Негодяй заревел от боли и с силой отшвырнул меня в сторону. Я, словно пушечное ядро, врезалась в стену и сползла на пол. На мгновение я даже потеряла сознание. Дядя нагнулся ко мне, и я видела, что он не помнит себя от гнева. С налитыми кровью глазами, он сильно ударил меня ногой в бок. Я всхлипнула от боли, но не закричала. Я бы никогда не стала просить пощады, я бы умерла, но не открыла бы рта, чтобы умолять этого негодяя.
– Проклятая маленькая ведьма! – рычал Алексей, снова ударяя меня. – Я проучу тебя сегодня. – Удары сыпались один за другим. – Будешь знать, как вести себя!
– Будь ты проклят, Алексеи Николаевич Ульянов, – с трудом проговорила я. У него в глазах мелькнул страх. Оказывается, он был суеверным и боялся проклятия цыганки, словно последний крепостной! Воодушевившись, я продолжила: – Я проклинаю тебя, и, когда твой отец посмотрит с небес и увидит, как ты себя ведешь, он тоже проклянет тебя. Чтоб ты умер не своей смертью! Пусть твоя кровь прольется на землю и собаки сожрут твои кишки. Пусть твоя жена и все твои дети погибнут страшной смертью, а крысы будут бегать по их телам и…
