— Выгоднее, чем та, когда я валялся на кровати голый и скованный? — Джед заставил себя прикусить язык и встал. Пожалуй, ему лучше уйти — пока его честность и открытость не зашкалило окончательно. И тут его ошарашила новая мысль:
— А что мы будем делать, пока вы не нашли замену?
Она растерянно развела руки:
— Не знаю. Я еще об этом не думала. Надо поговорить с Виктором, а пока можно назначить кого-то из ассистентов.
— Вот-вот, кого-то из этих двадцатилетних сопляков, верно? Прямо не знаю — смеяться или плакать. Вы что? Между прочим, не далее как нынче утром Тони подкатывался ко мне раза три и предлагал дозу из собственных запасов!
Кейт так и подскочила на месте:
— Что?!
— Эй, не стоит делать из этого трагедию, — бросил Джед на полпути к двери. — Он, наверное, просто хотел быть дружелюбным, вот и предложил то, что мог. Он неплохой парень. И делал это от чистого сердца, а не для того, чтобы меня подставить.
Но Кейт уже схватилась за телефон.
— Анни! Ты помнишь ассистента по имени Тони? — Она помолчала и добавила:
— Тони Эванса. Да, его. Будь добра, подготовь приказ о его увольнении!
— Эй, эй! — возмутился Джед. — Погодите!
— Да, верно, — говорила в трубку Кейт, не обращая на него внимания. — И можешь передать ему на прощание, что наша команда работает без наркотиков. Да, если хочет — пусть явится ко мне, но это уже не поможет.
— Кейт, я рассказал это вовсе не для того, чтобы пацан получил пинок под зад! — Однако он так и не добился внимания, как будто внезапно стал невидимым.
— Да, — бубнила она в трубку своей помощнице, — и подбери ему замену. У нас полно местных жителей, желающих участвовать в съемках. Только предупреди их, что я не потерплю наркотиков у себя на площадке. А потом, будь добра, загляни ко мне. — И Кейт повесила трубку.
— Не могу поверить, что вы это сделали! — воскликнул Джед.
— Почему? — язвительно осведомилась она. — Жалеете, что потеряли поставщика?
— Это не смешно.
— Не смешнее того, что вы тут нагородили, — отрезала она и достала из стола пластиковую банку для анализа. — Полагаю, вам известно, как с этим обращаться.
— Мне известно, что бы я хотел с этим сделать!
— Ну вот, видите? — Она подтолкнула банку поближе. — Вы просто неисправимый весельчак — совсем как я!
— Это ни к чему! — Он отпихнул от себя банку. — Я же сам рассказал про Тони! Я не пытаюсь ничего скрывать! Я был бы последним идиотом, если бы воспользовался его предложением, а потом обо всем разболтал!
Кейт взяла пластиковую банку и со стуком опустила на стол — прямо перед Джедом.
— Посмотрим в лицо фактам! Я сожалею о том, что случилось с вами прошлой ночью, но я вам не доверяю. Я доверяю анализам. И коль скоро вы не считаете себя дураком, то и я не считаю себя дурой, а потому должна вас проверить.
Джед ошеломленно рухнул в кресло. Кейт встала, обошла вокруг стола и вложила банку ему в руку.
— Вот, займитесь делом. — Она махнула рукой в сторону двери. — Я попрошу Анни проводить вас до туалета. К сожалению, ей придется провести с вами остаток дня, пока я не решу, как поступить. Имейте совесть и не ведите себя как свинья. Она очень стеснительная девушка, и если вы ее обидите — даю слово, что сверну вам шею!
— Извините, но вот тут вы ошиблись! — взорвался Джед, вскочив с места. — Согласно подписанному нами контракту вы имеете право открутить только мои яйца!
Она и ухом не повела, но пресловутая краска на щеках выдала ее с головой.
— Ах да, и еще одна вещь! Нынче вечером я жду вас на просмотре!
Ни за что! Джед давно взял за правило никогда не просматривать отснятый за день материал. Без монтажа и музыкального сопровождения даже малейшая ошибка резала глаз. Джед начинал мучиться жуткой мигренью всякий раз, когда имел глупость просмотреть такую «сырую» пленку.
— Извините, но сегодня вечером у меня по расписанию занятия в группе и я не могу пропустить их, не нарушив контракт!
— Я дам вам письменное разрешение, — отвечала Кейт. — Вам обязательно нужно быть на просмотре.
— Но я никогда не хожу на просмотр, — упрямился он. — Я едва выношу даже окончательную редакцию фильма!
— Ну что ж, значит, сегодня вечером вам придется поработать над собой. Есть вещи, которые я непременно должна вам показать. Жду вас в половине восьмого.
