Наконец вытащили из ямы Скорпиончика, перепачканного грязью, покрытого синяками, дрожащего от страха.
— Что мне делать? — сквозь слезы проговорил он. — Я слабый! Таким меня бог создал. Разве я в этом виноват? И никто не хочет быть моим напарником. Вон моя шахта! Совсем ничего не вырыто! А опалы в глубине. У Гарри яма глубокая. Тем более, что он уже нашел несколько опалов. Вот я и...
Никто ему не ответил. Только Том Риджер пригрозил:
— Сейчас мы тебя спасли. В следующий раз этого не будет. Запомни!
Ему не надо было напоминать им. Все знали неписаный закон искателей. Тот, кто поймает в своей шахте «крысу», зарывает ее живьем. По всему миру гниют в земле такие «крысиные» кости.
Пристыженный, избитый, Скорпиончик шаткой походкой направился к своей хижине, забился внутрь и бросился лицом вниз на подстилку из травы, которая служила ему постелью.
Крум, Мария и Бурамара двинулись к селению. Его называли здесь в шутку «Сити». В сущности, оно представляло собой несколько десятков хижин, кое-как построенных из тряпок и травы, более жалких, чем первобытные жилища аборигенов. Крум повел свою сестру дальше, но она вдруг заметила сгоревшую хижину.
— А это что?
Скрывать не имело смысла. Ей ничего не стоило вырвать у него любое признание. Она «работала» лучше самого дотошного следователя.
— Убили Билла Скитальца.
— Кто?
— Может быть, те же самые чернокожие, которые напали на вас.
— Как же им удалось пробраться в самый центр «Сити» мимо часовых, мимо верблюдов?
— Они ползают, как ящерицы.
Бурамара приблизился, обошел вокруг остывшего уже пепелища, внимательно осматривая все вокруг, присел на корточки, потрогал землю ладонью, поднял и переместил какие-то камешки. Потом вернулся к ним, лицо у него было задумчивым.
— Следов много, — сказал он. — Не могу определить, какие принадлежат убийце. Одно знаю — это не «дикарь». Ни один «дикарь» не входил в «Сити».
Облачко боли омрачило на миг его лицо, когда он подчеркнуто произнес слово «дикарь», сказанное раньше Томом Риджером.
Его вывод подтверждал и предположения Крума. Аборигены не крадут опалов, аборигены не пользуются ножами для убийства.
И вдруг дыхание у него перехватило. Его взор остановился на кинжале Бурамары, который тот носил на поясе. Верно, туземцы не пользуются ножами, но лишь до тех пор, пока не войдут в контакт с «цивилизацией». А Бурамара и ему подобные пользуются. Никто не умеет так ловко метать нож, как Бурамара. Притом он — не чистый абориген, а метис. Статистика ничего не говорит о метисах... А может быть, потому-то ни свет ни заря он отправился с Марией... Ради алиби...
Мария дернула его за рукав и потащила к их палатке.
— Уедем отсюда! Я взяла пробы. Узнала все, что мне надо.
Крум отказался.
— Ты, может быть, и сделала свое дело, а я нет.
— Тут запахло кровью! Прошу тебя, уедем! Брат упрямо покачал головой.
— Мария, я не такой, как ты, сорвиголова! Я не гоняю попусту на автомобиле, не ношусь с акулами наперегонки ради спортивного интереса, не рискую своей жизнью ради каких-то белых растений. И когда я что-нибудь решаю, значит, в этом есть смысл.
— Смысл! Ну, и что до сих пор нашел?
— А Билл Скиталец?
— И ты хочешь кончить, как он? Крум, прошу тебя, давай уедем отсюда!
Он пошел с ней рядом.
— Послушай меня! Я остаюсь. Пока не разбогатею. Чтобы поправить свои дела... Куплю тебе прекрасную лабораторию, чтоб ты не мучилась...
— Можешь и разбогатеть, не спорю, но можешь просто потерять здесь силы и время. И жизнь. Это все равно что тотализатор — один выигрывает, сто проигрывают.
— Выходит, это как раз по моему вкусу! — усмехнулся Крум. — Человек начинает играть в лотерею, когда у него не остается другой надежды.
Внезапно он посерьезнел.
— Мария, это вовсе не азарт. Это верное дело. Под нашими ногами целая сокровищница. Черный благородный опал! Король драгоценных камней, как его назвал Шекспир. Это только вопрос времени. Кто может устоять перед соблазном?
— А кто убережет твою спину от удара ножом?
— Со мной Бурамара. Меня им не застать врасплох. Мария задрала подбородок.
— Ну, а я уезжаю! Необходимо бить тревогу. Никто кроме нас не знает, какая беда зарождается в Мертвом сердце Австралии — ужас, который разнесет смерть и опустошение по всей планете.
