Из отчета Уилкинса:
"Вдруг мы попали в струю сбросового ветра. Самолет дико затрясло, и меня прижало к стенке кабины. В то же мгновение я заметил слева скалистый выступ горя, к которому мы стремительно приближались. Я приказал Эйельсону положить руль вправо. Но он запротестовал, указав мне на другую гору, которая возвышалась от нас справа. Времени, чтобы сделать разворот, уже не оставалось, и нам пришлось волей-неволей лететь вперед, надеясь лишь на то, что удастся проскочить между обеими скалами. Даже при достаточном запасе высоты в такие узкие ворота мог бы пролететь только очень спокойный и хладнокровный пилот. Эйельсон без колебания шел прежним курсом. Он набрал максимальную высоту, направил самолет прямо в просвет между горами и проскочил его так, что с обеих сторон между крыльями и скалами оставалось совсем небольшое расстояние. Я посмотрел в окно кабины и увидел, что колеса нашей машины вертятся с такой скоростью, с какой они вертятся во время взлета, только что оторвавшись от земли. Я не видел, в каком месте мы коснулись снега, но уверен, что колеса задели его".
Летчик Карл Бенджамин Эйельсон.
...Впервые Эйельсон и Уилкинс встретились в Фэрбенксе, откуда им надлежало перегнать самолеты на мыс Барроу, где находилась одна из немногих в то время зимовок на Аляске.
Первый вопрос был в духе Уилкинса, добродушного и веселого:
- Как вы с вашим ростом помещаетесь в кабине, полковник?
- Мой рост еще куда ни шло, - проворчал Эйельсон. - Взглянули бы вы на моего папашу. Он вечно жалуется на архитекторов, которые, по его мнению, строят дома с возмутительно низкими потолками.
- Я немало слышал доброго о вас здесь, на Аляске. Но почему все называют вас Бен? Ведь это ваше второе имя.
Эйельсон засмеялся.
- Это мое прозвище. Вы знаете, почему знаменитая лондонская башня с часами называется "Биг Бен"? - "Долговязый Бен"?
- Да, право, не знаю.
- "Биг Бен" - это было прозвище Бенджамина Холла, главного архитектора этой башни. Когда ее построили, в парламенте долго обсуждался вопрос, как же назвать башню. Какой-то шутник с галерки крикнул: "Назовите ее Биг Бен и покончим с этим вопросом". Предложение со смехом было принято. Так что, дорогой Уилкинс, когда меня в Номе, Фэрбенксе, Клондайке называют словом "Бен", то это означает не что иное, как Каланча.
Цепкими голубыми глазами Уилкинс присматривался к Эйельсону. Ему нравилась демократичность американца, его простота и добродушие. Это основные качества, необходимые для прочных дружеских отношений во время полярной экспедиции. Уилкинс побаивался, что увидит человека, пропитанного духом кастового превосходства, но первая встреча была по-дружески непринужденной, и у него полегчало на душе.
- Идемте пить кофе в мою штаб-квартиру, - Уилкинс показал рукой на сборный домик с крышей из гофрированного железа. Над нею развевались два маленьких флага - английский и американский.
- Наша стоянка еще не совсем готова. - Уилкинс кивнул на рабочих, достраивающих ангар. - Но первый мой самолет... наш самолет уже на месте.
Эйельсон подошел поближе, чтобы взглянуть на новенький двухместный "стирмер".
На столе стояли два бокала с водой. Уилкинс бросил в них по кусочку льда.
- Сухой закон, ничего не поделаешь. Во всем Фэрбенксе ни глотка спиртного. Итак, за встречу! За дружбу!
Они выпили по глотку ледяной воды. Потом Уилкинс приготовил кофе на плите, облицованной огнеупорным кирпичом.
- Не скрою, что я болен "северной болезнью", - сказал Уилкинс. - Север - это чудовищный магнит. Я знаю, что здесь опасно и во многих отношениях скверно. Но ничего не могу с собой поделать. Заколдованный мираж неоткрытых земель манит меня. Как вы относитесь, например, к Земле Кинен? Вы верите в ее существование?
Эйельсон подошел к карте Арктики, висевшей на стене рядом с большим окном. На ней между мысом Барроу и островом Бэнкса штриховкой была обозначена неведомая земля. Рядом со словами "Земля Кинен" стоял вопросительный знак. Так обозначался в то время огромный гипотетический остров на всех картах мира.
- Кто первый высказал предположение, что Земля Кинен существует в действительности? - спросил Эйельсон, раскурив трубку.
