Пилоты увидели внизу неподвижный "Ставрополь" и рядом - три самолета. Это были американские машины. Их привели опытные полярные пилоты Ионг, Кроссен и Гильом, направленные на поиски Эйельсона.
Советские пилоты приземлились рядом. К ним подошел подтянутый сухощавый человек в меховой куртке, старший американский пилот, и представился:
- Коммодор Ионг. Сожалею, что столь грустные обстоятельства послужили причиной моего знакомства с русскими пилотами. Эйельсон был моим другом. Простите, кто из вас двоих коммодор?
- Я старший группы, - сказал Слепнев.
Ионг представил его американским пилотам.
- Сейчас будем советоваться, как нам продолжать поиски, - сказал Ионг. - Хотим услышать ваше мнение, коммодор Слепнев.
Маврикий Трофимович Слепнев был одним из образованнейших советских пилотов. Он окончил военно-инженерную академию, свободно говорил по-английски.
Кроссен, уважительно выслушав мнения присутствующих, сказал:
- Когда я летел, то заметил, что из-под снега торчит какой-то черный предмет. Мне показалось, что это крыло самолета... Хотя, конечно, я мог и ошибиться.
- Я предлагаю, - сказал Ионг, - чтобы коммодор Слепнев слетал вместе с вами, Кроссен.
Слепнев согласился. Легкий двухместный "Стирмер" взмыл в воздух.
Они приземлились в том месте, где Кроссен заметил темный предмет, торчащий из-под снега. Неподалеку находилось жилище охотника-промысловика, и Кроссен запомнил это место.
Не заглушая мотора, Кроссен выскочил из кабины и побежал по застругам. Потом вдруг остановился и стащил с головы летный шлем.
Из-под снега торчало крыло "Гамильтона".
Остатки самолета Эйельсона.
Десять дней понадобилось, чтобы найти разбитый фюзеляж и тела Эйельсона и Борланда, выброшенные ударом из самолета. Матросы и зимовщики со "Ставрополя" не рыли, а прорубали в твердом как камень снегу узкие траншеи. Тому, кто не был в Арктике, трудно представить, что снег может достигать такой лютой, такой каменной твердости... Наконец топоры звякнули о металл.
Подошел Слепнев.
- Позовите американских пилотов, - попросил он своего второго бортмеханика.
- Господин коммодор... - Ионг тронул Слепнева за рукав и отвел в сторону.
- Господин коммодор, перед отлетом мне сказали о просьбе отца Эйельсона. Он просил, чтобы ему передали штурвал с машины, на которой погиб его сын. Отец и сын... Они так любили друг друга... У старого Эйельсона больше нет никого из родных, совсем никого...
Оба пилота, советский и американский, долго, трудно молчали. Потом Ионг сказал:
- Вчера по моей просьбе радист со шхуны "Нанук" связался с Номом. Дело в том, что все наши машины легкие. А ваши грузовые. Я прошу вас, господин коммодор, чтобы вы доставили тела погибших в Америку. Свяжитесь с вашими властями, если у вас нет возражений. А с американской стороны должен прилететь специально присланный по этому вопросу капитан Пат Рид. Он привезет официальные бумаги для вас.
- Хорошо, - кивнул Слепнев. - Я немедленно свяжусь по радио с нашими официальными лицами.
Советские авиаторы Ф. Фарих и М. Слепнев в Фэрбенксе. Аляска. 1930 год.
На следующий день над мысом Северный послышался рокот авиационного мотора. Все вышли встречать прилетевший самолет. Вот он пошел на посадку... Первый бортмеханик Слепнева Фарих не выдержал:
- Куда его несет! Разве он не видит, в каком направлении стоят все машины?
Слепнев сказал:
- Похоже, что этот парень совершает свой первый полет в Арктику.
Ионг, погрозив кулаком снижающемуся самолету, проворчал:
- Он имеет хороший шанс свернуть се.бе шею.
Действительно, идя на посадку в Арктике, нужно тщательно высмотреть направление застругов. Американец стал приземляться поперек застругов этих длинных низких твердых сугробов. Самолет, запрыгав, скапотировал. С лязгом поломались стойки шасси, погнулись лопасти пропеллера. Наступила тягостная тишина. Механики кинулись к перевернувшейся машине. Но из кабины выбрался элегантный молодой пилот, не получивший ни единой царапины, подошел к пилотам и, сохраняя полнейшее хладнокровие, представился:
- Капитан Пат Рид. Имею честь передать господину советскому коммодору сообщение из Вашингтона.
