Глава 1. Все счастливые семьи похожи друг на друга…
Милена от волнения не находила себе места. Женщина ходила по комнате туда-сюда, изредка разражаясь очередным «насущным» вопросом.
— Адри, ты хорошо позавтракал?
— Да, мама.
— Точно? Ты уверен?
Я тяжело вздохнул.
— Да, мама.
— Если что, я могу позвать кухарку, она еще что-нибудь приготовит. Салатик там, или яйца. Ты чего-то хочешь?
— Мам, заканчивай уже, — наконец не выдержал я. — Если не с едой, то хотя бы с бегом. Туда-сюда, туда-сюда. У меня уже в глазах двоится.
Женщина остановилась и, недовольно нахмурив брови, уперла в руки в бока.
— Вот значит как, молодой человек? Я значит волнуюсь, а тебе хоть бы хны, да? Мне что, нужно напомнить, какой сегодня день?
— Нет, мама, — уже в который раз за последние пять минут поморщился я. — Я все помню. Важный день. И я ждал его не меньше тебя.
— Нет, мама. Да, мама, — передразнила меня она. — Ты ведь меня не слушаешь совсем. А ну-ка давай, повтори мне девиз Дома Лекс.
Я снова вздохнул. Спорить с этой женщиной было бесполезно. Уж поверьте, я пытался. И не раз.
— И надо мне тут вздыхать, юноша. Я все еще жду.
— Si vis vincere, disce pati.
— Верно. Si vis vincere, disce pati. Хочешь побеждать — учись терпению. А терпение, будет тебе известно — есть один из главных добродетелей, которые боги завещали людям. Именно терпение…
Так. Пора это дело прекращать.
— Мам, пожалуйста, хватит. Ты слишком много волнуешься.
Она внезапно улыбнулась и потрепала меня по голове.
— Как иначе? Другого сына у меня нет.
— Так заведи, в чем проблема, — пожал я плечами. — Ты вон, еще о-го-го какая. Любого охмуришь.
Это было правдой. Хотя официально женщине было далеко за пятьдесят, ей с трудом можно было дать даже тридцатник. В ее жилах струилась первородная кровь богов, значительно замедляя старение. Приятный бонус к еще куче других плюшек.
— Разговорчики, юноша. Разве так следует говорить с родной матерью?
Она напустила на себя серьезный вид и надула щеки, но, не выдержав, прыснула. Через секунду мы оба хохотали. Повисшее в воздухе напряжение сошло на нет.
— Ладно, — немного успокоившись, произнес я. — Мне уже пора. Элай всегда бесится, когда его оставляют одного в машине.
— Адри, еще кое-что, — придержав меня за рукав, она подошла вплотную и нежно провела рукой по моим коротким волосам. — Когда ты его встретишь, главное — постарайся не поругаться. Это может быть сложно, уж поверь мне, я знаю.
Она замялась.
— Что?
— Не спрашивай обо мне, ладно? Это были сложные времена, и…
Я так и не узнал, что она еще хотела сказать. Позади раздались тяжелые шаги, и в комнату зашел высокий широкоплечий брюнет. Его длинные волосы были красиво уложены в хвост и перетянуты обручем. Черный деловой костюм хорошо сочетался с небрежно завязанным галстуком темно-бордового цвета.
Что еще? Ах да. Он был явно не в духе.
— Милена! Что за задержка?
— Я просто говорила …
— Ему шестнадцать, а не пять. Тебе что, нечем заняться?
Властный голос заставил женщину вздрогнуть и, еще раз погладив меня по голове, она неловко улыбнулась, опустила глаза и тихо вышла из комнаты. Мы остались с пришельцем наедине.
— Адриан.
— Отец.
Мужчина скривился. Я знал, что он ненавидит это обращение, как, собственно, и меня самого.
Ведь кто я? Бастард. Ублюдок. Живое напоминание об измене жены. Супружескую неверность тяжело проглотить, но он был вынужден оставить меня в семье и называть своим.
Немыслимо, да? Но другого варианта у него попросту не было.
Гордиан Лекс, глава одного из Двенадцати Великих Домов Греции, не мог иметь детей. Вообще. Сколько бы раз он не пытался, сколько бы женщин не брал к себе — бесполезно.
