Я хмуро смотрела в участливые голубые глаза, ничего не желая обещать. Неужели Ирга не мог понять, что я не могу иначе? Конечно, он меня понимает, как никто другой. Ведь его мать пожертвовала собой, чтобы спасти мирное селение от нежити! Тогда почему он настаивает на том, чтобы я спокойно сидела дома, зная, что мои родные сейчас, возможно… Нет, я не буду об этом думать!
- Ола, - некромант отпустил меня и обхватил ладонями мое лицо, - милая, пожалуйста, послушайся меня, чтобы я хотя бы о тебе не беспокоился.
- Тебе ведь все равно, - буркнул живущий во мне демон противоречия, - Я ведь уже давно не твоя, какое тебе дело?
- Давай хоть сейчас не будем обманывать друг друга, - тихо сказал Ирга и поцеловал меня.
Я замерла, потрясенная нежностью этого поцелуя. Как будто и не было двух месяцев расставания и жестоких слов, сказанных друг другу. Как будто и не было бесконечных одиноких ночей, наполненных слезами. Когда его губы прикоснулись к моим, внутри, в районе желудка, как будто лопнула невидимая пружина, давящая на кишки все это время. Стало легко и спокойно.
И тут же в моей памяти невольно всплыл другой поцелуй, наполненный горячей страстью, от которой подгибались ноги. И то, что за этим последовало. Отстранившись, я сердито взглянула на некроманта. Он что, думает, что я из-за одного поцелуя ему тут растаявшей лужицей растекусь? Нет уж, его недоверие научило меня не поддаваться прелести любых ласк - и его в том числе. Ирга вздохнул и сказал:
- Ладно, не хочешь по-хорошему… Отто, забирай ее и проследи, чтоб она никуда не сбежала. Я на тебя надеюсь.
- Это и в моих интересах тоже, - проворчал полугном, забирая меня в свои медвежьи объятья.
- Когда я вернусь, мы поговорим, - пообещал мне Ирга.
Я ответила ему взглядом, полным ненависти. В том, что лучший друг ответственно отнесется к поручению, я могла не сомневаться.
- Если тебя нежить не прикончит, - сказала я некроманту, - то я сама тебя убью.
- Можешь начать точить коготки, - усмехнулся Ирга, - меня нежить не прикончит.
Я бессильно зарычала, барахтаясь в объятьях Отто. Друг подождал, пока по улице не раздастся дробный перестук копыт коня некроманта, вздохнул, закинул меня, как куль с мукой, на плечи и потащил в дом.
- Не злись на нас, золотце, - добродушно сказал полугном, прикручивая меня к кровати веревками. - Мы хотим как лучше. Мы же за тебя беспокоимся, не просто так самоуправничаем. Ты вот хочешь сбежать к родным, тебя тянет на какие-то сомнительные подвиги. Ну, встретишь ты нежить на подступах к городу, ну, сожрет она тебя за милую душу, и кому от этого станет легче?
Я гордо хранила молчание, потому что все слова, что рвались наружу, были еще в детстве запрещены моей мамой.
- И, если ты помнишь, мы обеспечили твою семью всеми возможными защитными артефактами.
- А вдруг они их не носят? А вдруг… - не выдержала я.
- Если думать о всех существующих "а вдруг", то нервы расшатаются, а все болезни от нервов. будешь часто болеть - жизнь будет мерзкой и противной.
- Можно подумать, мне сейчас сильно весело, - сказала я, выразительно скосив глаза на опутывающие меня веревки.
- Так надо, - поджал губы полугном. - Я, честно говоря, надеялся, что после поцелуя Ирги ты смиришься и пообещаешь не творить глупостей.
- У меня с некоторых пор на поцелуи аллергия, - желчно ответила я.
- Да, не повезло Ирге, - посочувствовал Отто. - Но сам кашу заварил, пусть сам и расхлебывает.
- Отто, - сказала я умоляюще, чувствуя, как по щекам потекли слезы, - пожалуйста, отпусти меня.
- Веришь, золотце, ты разрываешь мое сердце. Но я не могу иначе. Ты ведь даже не боевой маг! Куда тебя отпускать?
- Конечно, - горько сказала я, - как глухую деревню от нежити оборонять, так тут я боевой маг, а как родную маму спасти, так меня нельзя отпускать!
Полугном вздохнул. Конечно, он мог бы мне напомнить, чем закончилась наша славная борьба с нежитью в Гнедино и как долго мне пришлось после этого лечиться. Но верный друг только погладил меня по руке и сказал:
- Я сейчас ухожу, отнести артефакты заказчику. Когда вернусь, куплю для тебя любовный роман и буду читать вслух.
