Я прорываюсь на мостик Ласточки, чтобы перехватить выданных Людмилой Ивановной котлеток неволяй по-днепропетровски. Но Макс не пускает меня - протокол. Надо обязательно присутствовать рядом с косноязычным молдованом Женей, пока он вручает клиентам счёт, а они кровью подписывают роковой контракт с Никитой.
На прощание Иванов сменяет гнев на милость, жмёт нам по очереди потных крабов и выдает каждому по пятьдесят таллеров.
"Спасибо, товарищи!" - добавляет он на чистейшем русском.
Хер их пойми этих клиентов - никогда наперёд не угадаешь, дадут типсов или кинут. И чего весь день на хреновом английском коммутировал, акцентом своим пловдивским хотел прихвастнуть?
Бывает ли Вам неловко в обществе детей? (Оксфордский тест способностей личности)
В Монтану мы соскользнули глубокой льдистой ночью. Так уходят в пучину подлодки Северного флота. Омнибус отчуждал непропорциональную, ромбообразную тень. Долгий день в Вайоминге был наполнен бескрайней степью, отдаленной горной грядой и стадами сытых по-своему счастливых коров. Вайоминг был бы очень похож на северный Казахстан, если б только иногда наш коуч не обгоняли суровые люди в стетсоновских шляпах. Они галопом гнали усталые пикапы . На остановках, у стандартных макдональдсовых драйвапов, из пикапов лилось слезное банджо.
В Монтане было еще холоднее, чем в Колорадо. Окурки примерзали к вылизанному бетону, скалистый ветер больно сёк по ушам. На улице как под водой нельзя было находится дольше пары минут.
На свежеотстроенной станции предстояло провести семь часов. Омнибус продойдёт только ранним утром. Нет ничего нуднее, чем отстать от маршрута и переть оставшийся путь на перекладных.
В уголке зала ожидания и медитации смастерили небольшую игротеку для мелких. Пол там застлан толстым паласом с весёлыми буквами вражеского алфавита. На буквах расположилась застиранная джинсовая молодь с моего рейса. А и Б сидели на траве. Трое вьюношей и две чики. Лет по шестнадцать-семнадцать. Один даже скейтборд с собой волочёт. Общаются не отрывая глаз от фейсбухов. Спортивные рюкзачки пропахли нелегальными здесь денверскими сувенирами. Я с удовольствием вытягиваюсь на литерном паласе. В автобусе ноги вытянуть сложно и часто просыпаешься от того что скрипят колени.
Я не педофайл. Мне нравится тусить среди молодых. Говорят, старики всегда так делают - облучаются энергией бесцельно расточаемой юностью. В душе мне уже стукнуло сто семьдесят пять лет и я с удивлением гадаю чому до сих пор жив.
Поспать на удобном коврике не удается - через пятнадцать минут нас изгоняет злой на себя и весь мир станционный смотритель. Его аргумент о том что мы уже не дети более чем спорный. Если отследить временную линию событий моей жизни сложно признать меня ответственным членом общества. В душе я твёрдо верю, что никто из членов общества сам не знает, что же такое "взрослый" и в какой момент жизни человек переходит через мембрану апгрейда. Среди нас немало тех, кто мечтал бы прожить жизнь не принимая ее всерьёз.
Поделюсь открытием - те кому это удалось и становятся служебными ангелами.
***
Детишки уходят в ночь тратить дыхание на косого из эксклюзивной денверской коллекции. Они возвращаются и садятся прямо на бетонный пол вокзала. До утра я слушаю их наивный трёп.
Иногда сам делаю круг прочесывая территорию на предмет свежих бычков. Городишко прилипший к вокзалу малёхонький, однолашдный. В застывших неровными сотами домишках, тоскливым воем выворачивает душу собака.
Когда мимо моего дома проезжала включив сирены карета скорой, одна из собак присаживалась на хвост и задрав голову начинала выть, подражая сирене и выдавая безупречный музыкальный слух. Иногда ей вторили двое других. У собак, как и у людей - музыкальный слух развит далеко ни у всех. Тоскливая немного фальшивая собачья фуга родного дома. Неоднократно в прошлых жизнях я тоже был собакой и иногда выл на луну. Те кому удалось догнать от чего собаки воют на луну, постигают самую суть спирали реинкарнаций и становятся служебными ангелами.
***
Проходя мимо загончика станционного смотрителя, я вижу неровную пирамиду сумок, которую венчает мой кандагарский рюкзак. Даю робкую слабину:
