А первые нацисты вне всякого сомнения могли точно сформулировать, что они ненавидят. Они упорно отказывались смириться с военным поражением Германии в Первой мировой войне и утверждали, что в падении империи повинны евреи, нанесшие удар в спину. Они ненавидели Версальский договор, продиктованный победителями и превративший их страну в третьеразрядную державу. Они ненавидели Веймарскую республику, подписавшую договор, и заявляли, что она управляется евреями, марксистами и либералами, стремящимися разрушить остатки германского величия. Они ненавидели скуку гражданской жизни, определяемой буржуазными ценностями, к которым они не могли и не желали приспосабливаться. Они ненавидели интернационализм, интеллектуализм и материализм коммунистов. Но больше всего они ненавидели евреев, считая, что те виноваты во всех несчастьях, обрушившихся на Германию.
Как случалось и раньше со многими народами, оказывавшихся в тяжелых условиях, немцы мечтали о чудесном избавлении, ждали спасителя. «Откуда он придет, никто не может сказать. Из королевского дворца или из рабочей хибары. Но все знают: он – вождь, который однажды объявит о себе, и он – тот, кого мы страстно ждем. Тысячи и сотни тысяч рисуют его образ в своем воображении, миллионы голосов зовут его, единая германская душа ищет его». Так писал в 1922 г. Курт Гессе, не зная, возможно, что Адольф Гитлер уже стал фюрером для нескольких тысяч немцев.
С помощью магии разговорного слова, которой он владел и совершенстве, Гитлер сумел выразить чувство ненависти, переполнявшее сердца его соотечественников. Он сумел также отразить и их глубоко затаенные желания и надежды. Фюрер отлично знал, кому и что нужно, что следует обещать. Для националистов – обещание вернуть германское величие. Для социалистов – отрицание власти финансового капитализма, лишенное марксистской диалектики. Для бывших солдат – возврат к духу окопного товарищества и призыв к новому сражению с врагами отечества. Для пролетариев – обещание устойчивости заработков и защиту от махинаций работодателей. И наконец, для оккультистов – надежда, что их мечты перестанут быть мечтами и осуществятся в реальности.
Некоторые историки недооценивают важности и значения оккультизма в развитии национал-социалистического движения. Действительно, Гитлер откровенно презирал всяких «чудаков и дураков», вертящихся вокруг оккультизма. Тем не менее, в национал-социализме весьма ощутим эзотерический элемент. Как точно подметил Герман Раушнинг: «Его корни спрятаны в тайных местах».
Идеи, составившие сущность нацизма (об этом уже говорилось раньше), были взяты из писаний таких мистиков и оккультистов, как Блаватская, Чемберлен, Лист и Либенфельс. Саму же нацистскую партию породила организация масонского типа – Общество Туле. Что же касается Гитлера, го он, пройдя через мистический опыт еще в Вене, завершил свое духовное формирование под руководством такого наставника, как адепт Туле Дитрих Эккарт. В 20-е годы, как отмечает ряд исследователей, в нацистском движении наблюдался гармоничный союз между оккультизмом и политикой.
Помня об этом, расскажем о судьбе человека, которого нацисты считали своим злейшим врагом, хотя он не был ни коммунистом, ни евреем, ни даже политиком. Он был оккультистом. Звали его – Рудольф Штейнер.
Он появился на свет в Австрии в 1861 г. После окончания школы поступил в Венский университет, где выказал блестящие способности как в искусстве, так и в науках. В возрасте 29 лет начал работать в архиве Гете и вскоре приобрел репутацию серьезного ученого-исследователя. Примерно в те же, «гетевские», годы Штейнер стал регулярно заниматься медитацией. В 1899 г. он вступил в теософское общество Блаватской, и почти сразу же его назначили генеральным секретарем германского отделения. Штейнер присоединился также и к скандально известному братству Ordo Templi Orientis, в котором обучали сексуальной магии. Впрочем, он недолго пробыл в этом масонском обществе, а в 1909 г. порвал с теософами. После этого он сформировал свое собственное Антропософское общество, процветающее и поныне в разных странах Запада.
