Бери кл все? Проста пер? Что это значит? Нет-нет, не может такого быть, на самом деле нет никаких слов, Рамир сам выискивает буквы среди хаотических узоров плесени, человеческое сознание пытается внести порядок в хаос. Дьявол, это место действует на нервы! Своей тишиной и странностью. Вроде все, как обычно, поросшие мхом и плющом бетонные руины раскинулись вокруг, — но тут и там какие-то мелочи выбиваются из общей картины. Стараясь идти как можно тише, он направился дальше. Впереди между бетонной коробкой без окон и огрызками стен виднелись раскрытые ворота. При каждом шаге Цыган ставил сначала носок, а потом легко и плавно переступал на пятку — такую походку называют кошачьей, и она не раз помогала ему в сложных ситуациях. Это Ма его научила. Ма многому научила…
За воротами мелькнула тень. В серых сумерках тягостно-пасмурного дня она показалась Рамиру нечеловеческой и очень зловещей. Палец сам вжал спусковой крючок, короткая очередь распорола пространство между покосившимися створками, но тень исчезла раньше. Рамир прищурился. Черный силуэт не был похож на человеческий, но и ни один известный ему мутант не подходил… Какие исчадия адовой бездны обитают здесь?! Не опуская автомата, он коснулся креста на груди, пробормотал что-то.
Крепче сжал оружие и шагнул дальше по тропе, не спуская глаз с ворот. Ему казалось, что за бетонной стеной сгущается мгла. По часам еще не было и полудня, а там, похоже, наступала ночь…
Воздух в этих местах был влажный, но земля довольно сухая. Тропа хорошо утоптана, следы слабые — непонятно, проходили ли тут зверолов с девушкой, и если да, то как давно.
Потом впереди показалось большое кострище. Подойдя ближе, Цыган присел, всмотрелся, осторожно потрогал пепел. Еще влажный. Они переночевали здесь и утром пошли дальше. Вон и следы, ведущие за ворота…
А стоянка хорошо устроена, даже бревна положены, возле потухших углей воткнуты рогатины — этим местом часто пользуются.
— Все доходят досюда, — произнес Рамир, невольно оглядываясь. Руины обступили его — мрачные, серо-зеленые, угрожающие. — Доходят — и что с ними случается дальше?
Он выпрямился, медленно повернулся, водя стволом из стороны в сторону. Склад, ворота, остатки стен, крыльцо, заросшее кустами… Рамир попятился к воротам. В темноте за стеной раздались шаги.
* * *
Лесник растолкал Настьку рано утром. Она никак не хотела просыпаться. Было тускло, пасмурно, влажно и зябко, девушка снова натянула на голову капюшон спальника, бормоча что-то. Тогда Лесник приподнял ее мешок и просто вытряхнул девушку на землю. Настька выпала, что-то возмущенно попискивая, в полусне ловя края спальника. Села, рассерженно глянула на Лесника и потерла глаза, после чего широко зевнула.
— Я спать хочу! — заныла она. — Чего ты меня будишь? Вон еще не рассвело даже…
— За этими тучами конца света не разглядишь, не то что солнца, — проворчал сталкер.
— Ты живодер все-таки, Лесник, — сказала она, поднимаясь. — В какие тут кустики можно сбегать, чтоб не съели?
Под глазами у Лесника залегли тени, четче проступили морщинки на лице. Он исподлобья посмотрел на девушку. Та поморгала.
— Идти куда? — повторила она вопрос. Лесник отвернулся, поднимая ружье.
— Мы разве уже идем? А завтракать как же? — Настька переступила с ноги на ногу. — Эй, меня подожди, ты куда?! Ты обиделся, что ли? Ну извини, я же пошутила!
Сталкер обернулся, мрачно посмотрел ей в глаза.
— Зона тебе не институт благородных девиц. Фифы тут не выживают. Иди куда хочешь. — Он закинул рюкзак на спину, повесил ружье на плечо, перебрал мешочки на поясе, вытащил воробья. Тот встрепенулся на ладони, встопорщил перья и громко чирикнул.
— Дядя Василь, ну я же пошутила, честное слово! — Настька перепугалась. Она сделала шаг вперед, протягивая руку. — Я не думала тебя обзывать, просто сорвалось! Вырвалось, понимаешь? Ты вон когда злишься — дурой меня обзываешь, и я ничего, правда? А тут спросонья…
Лесник кивнул в сторону склада:
— Туда можно. Завтрака не будет.
— На голодный желудок?! — взвыла Настька.
— Иди быстро в свои кусты! — сердито оборвал сталкер, останавливаясь возле ворот. За ними было темно, как ночью, в густом сумраке едва угадывались толстые стволы деревьев — странные такие стволы…
