И ведь отвлекла, шертова девчонка! Так отвлекла, что на какое-то время он вообще забыл, где находится. Целовал ее сладкие, манящие губы, ни о чем не помня и не думая.
И после этого он еще пытается убедить себя, что никакой не идиот. Но получается совсем наоборот. С Филиппой он сам себя не узнает, раз за разом теряет над собой контроль. Не хватало еще, чтобы эта девушка стала его слабостью и уязвимым местом. Слабость — это роскошь, которую хальдаги не могут себе позволить.
Как и слишком сильные, затмевающие разум эмоции.
Наваждение рассеялось, когда Паулина застала их вместе. Пришлось в срочном порядке сворачивать «расследование», тем более что театр не место для выяснения отношений. Говорить с Филиппой было бесполезно. Хальдаг понимал, девчонка ничего ему не ответит или начнет нести глупости, заговаривать ему зубы. Проще допросить де Морсан, но Мэдок решил отложить допрос на утро, надеясь, что к тому времени Паулина уже придет в чувство.
Не пришла. Не успела переступить порог кабинета, как вылила на него ушат претензий, а теперь стоит, прижав к груди руки, смотрит на него большими, полными слез глазами и выразительно вздыхает.
— Что вчера произошло в театре? Что вы с Филиппой задумали?
— Мы задумали? — Паулина хлюпнула носом и обиженно поджала губы. — Правильнее будет сказать, что задумала Филиппа и на что опять меня подбила. Я, к слову, пыталась отказаться, но она меня даже слушать не стала. Да еще и пристыдила, мол, я перед Мороком в долгу, ведь он тогда защитил меня в лесу. И что мне оставалось сделать? Только согласиться.
Хальдаг снова выругался и снова, пока еще сдерживаясь, в мыслях. Хоть очень хотелось дать волю эмоциям, найти шертову девчонку и хорошенько ее отшлепать. Это как минимум.
Исключительно в воспитательных целях, а не потому, что Филиппа с задранными юбками никак не хотела покидать его мысли. Мысли, которые сейчас были явно лишними.
Прогнав из головы навязчивый образ, Мэдок мрачно спросил:
— У кого кровь брали?
— У наин графа Варрижа. — Паулина виновато опустила глаза. — Одель, Марлен и Винсенсия отказались нам помогать, ну а наша с этой фы… леди Адельвейн кровь твоими стараниями оказалась для Морока непригодной.
Де Горт собирался продолжить допрос, узнать, кто еще состоит с ними в сговоре (не сами же они собрались готовить лекарство), когда понял: что-то в словах первой наины его царапнуло, если не сказать полоснуло по сознанию острым кинжалом.
— Что значит «моими стараниями»? — Он даже вперед подался, впившись в невесту взглядом.
— То, что ты со мной… — Паулина покраснела, а потом страдальчески всхлипнула: — И с ней уже тоже успел проделать!
Хальдаг добавил в мыслях пару крепких словечек, после чего устало обронил:
— Не в моих привычках тащить леди в постель, едва успев с ней познакомиться.
— И тем не менее Филиппа уже не девственница, я специально вчера проверила! — с упреком воскликнула наина, а Мэдок и сам не понял, как резко подхватился.
В два шага преодолев короткое, разделявшее их расстояние, нетерпеливо спросил:
— Как именно ты проверяла?
Паулина замешкалась с ответом.
— Говори! — еще жестче потребовал его всемогущество.
— Как мы проверяли наин графа Варрижа. С помощью саурина. Мы специально выбрали в ювелирной лавке браслет с этими камнями и…
— Филиппа к ним прикасалась? — нетерпеливо перебил ее де Горт.
— Прикасалась, — кивнула наина. — Еще как прикасалась! Не пойму только зачем от меня скрывали? Мэдок? — Паулина заглянула ему в глаза. — Если желаешь утолить страсть, так я больше и слова не скажу. Буду смиренно ждать, когда у тебя пройдет это умопомрачение. Но не надо меня обманывать и говорить, что у вас с сироткой нет отношений, когда на самом деле все у вас уже было!
Пропустив мимо ушей очередной поток выплескиваемой на него ревности, хальдаг потребовал:
— Мне нужен твой браслет.
— Но… зачем?
Затем, что ему тоже очень, ну просто страх как захотелось кое-кого проверить. И если камни не поменяют свой цвет… Де Горт почувствовал, как начинает свирепеть. Схватив невесту за руку, потащил ее наверх. Дождался, когда Паулина, дрожащими пальцами раскрывая шкатулку за шкатулкой, найдет украшение, а получив браслет, крепко сжал его в кулаке и отправился искать сиротку.
