Парень полюбовался, как стражники грузят стонущих и матерящихся риссов на телегу и, обменявшись с начальником стражи поклонами, двинулся в дом.
Хозяин встретил Т'мора у входа в обеденный зал.
— Гардэно… — Рисс окликнул проходящего мимо человека.
— Я вас слушаю, — притормозил Т'мор, окидывая хозяина цепким взглядом. Не похоже, что этот здоровяк из тех, кого легко заставить сделать что-то против воли. Но с другой стороны…
— Гардэно'Рауд, я прошу извинить меня за случившееся недоразумение, — проговорил рисс. — Поверьте, я свидетельствовал против вас не по своему почину.
— Вот как? — устало промычал Т'мор.
— Видите ли… у меня есть дочь, о чем эти трое прекрасно осведомлены, поскольку служат в охране поместья, где она работает прислугой…
— Рисса работает прислугой в поместье?! — удивился Т'мор. Еще бы! Для риссов незазорна никакая работа, за исключением работы слуги. Телохранитель, пожалуйста. Трактирщик, да не вопрос. Кузнец, ткач, художник, торговец… Все что угодно. Но прислуга?!
— Да, — хмуро кивнул хозяин. — Наша семья не входит ни в один из Высоких Домов… и то, что для их представителей оскорбление, для нас способ выжить.
— Ясно, — кивнул парень. — Продолжайте, уважаемый.
— Да собственно, продолжать и нечего. После вашей первой стычки я отправил слугу в поместье, чтобы они забрали своих буянов…
— Ой ли? — недоверчиво прищурился Т'мор.
Хозяин пожал плечами.
— В свое время я служил в панцирной пехоте и насмотрелся на владельцев зачарованных фибул, подтверждающих права своих носителей. Так вот… Кто-то рассказал этим «защитничкам» о моем приказании, и они пригрозили мне нешуточными проблемами… Я люблю свою дочь, гардэно, потому и свидетельствовал перед начальником местной стражи против вас. К тому же он тоже неплохо разбирается в особенностях гербовых фибул. А посему…
— Я понял, — кивнул Т'мор. — Скажите, а что же бузотеры, они разве не в курсе этих свойств?
— Им просто редко выпадает возможность увидеть подобные знаки. Они же не служили…
— … в панцирной пехоте, — закончил за рисса, Т'мор и улыбнулся. — А в каком имении работает ваша дочь? Уважаемый…
— Рошш, гардэно, — назвался трактирщик. — Так здесь одно имение… вашего клана.
— Я прослежу, что бы с вашей дочерью, Рошш, ничего не случилось, — тихо проговорил Т'мор. — Ненавижу хамов.
Хозяин проводил взглядом странного человека, поднявшегося по лестнице, и издал протяжный вздох. Если бы… Ну что может сделать этот парень? Строго приказать охране не обижать дочку трактирщика? Три ха-ха. Стоит ему покинуть имение, как дочь попросту затравят. И старина Лайн не спасет.
Утро началось с зычного голоса, обладатель которого, не переставая барабанить в дверь, осыпал все и вся отборнейшей руганью.
— Вы — Лайн? — спросил Т'мор коренастого, темноволосого рисса, с длинным шрамом протянувшимся от виска к подбородку, распахнув дверь. Буян, замолчав, смерил человека хмурым взглядом, мгновенно оценив его арсенал и обманчиво-расслабленную позу, хмыкнул и кивнул. После чего развернулся и потопал вниз, сотрясая стены громоподобным рыком, в котором, при большом желании, можно было расслышать требование завтрака, пока «всякие худосочные людишки вытаскивают свои тощие задницы из постелей». Т'мор покачал головой. Руф изрядно погрешил против истины, назвав этот поток площадной брани манерами.
Из соседней комнаты выглянула эйре и вопросительно посмотрела на Т'мора.
— Доброе утро, лин Донна, — вспомнил Т'мор вежливую форму обращения к представителям Эйреаллана и кивнул в сторону скрывшегося за поворотом лестницы Лайна. — Собирайтесь и спускайтесь в обеденный зал. Наш проводник уже там.
Донна, выслушав, кивнула и исчезла за дверью, не проронив ни слова. А Т'мор, подхватив сумку, двинулся договариваться с Лайном об увеличении количества гостей в поместье.
— Воля ваша, гардэно. Вы можете привести кого угодно. Это же имение вашего клана. Поступайте как хотите. — Неожиданно тихим, но по-прежнему рыкающим голосом ответил Лайн на просьбу Т'мора, мысленно уже приготовившегося к словесной баталии. От легкого удивления его избавил громкий рев управителя.
