Переулок, ведущий к центру города, по которому двинулись хорг и человек, имел заметный уклон, так что их скакунам приходилось приноравливаться к подъему по широким и низким ступеням, то и дело попадавшимся на пути. Но вскоре спутники выехали на небольшую, закрытую со всех сторон возвышающимися над ней зданиями площадь округлой формы, вымощенную мелкими потертыми камешками. Единственным украшением площади можно было бы назвать маленький фонтанчик в виде диковинного янтарного цветка, лежащего в чаше из крупных листьев из странного зеленоватого камня. Укрывшаяся в тени огромной старинной башни, явно уже очень давно не исполняющей своих прямых обязанностей, освещенная десятком небольших тусклых светильников, то ли не погашенных с ночи, то ли горящих здесь всегда, площадь буквально дышала древностью и спокойствием. Шаги скакунов отражались от стен домов звонким эхом, которое еще долго металось над пустой по раннему времени площадью. Впрочем, Т'мор бы не удивился, если бы выяснилось, что здесь вообще никогда не бывает толпы. Подобные места словно созданы для того, чтобы хранить тишину и безлюдный покой, старательно прячась от городской суеты и шума.
Несколько минут понаблюдав за удивленным приятелем, Арролд в конце концов пихнул его кулаком в бок, а когда тот встрепенулся, кивком головы указал на небольшой сад, раскинувший черные ветви деревьев на противоположной от путников стороне площади, за высокой каменной оградой.
— Нам туда, Т'мор. — Арролд направил коня прямиком через пустую площадь и, подъехав к стене сада, свернул в очередной узкий переулок между оградой и той самой Старой Восходной башней, где, как оказалось, и прятался вход в сад, в центре которого расположился особняк семьи ап Хаш.
Протяжно заскрипели петли под весом тяжелых дубовых створок ворот, обитых металлическими полосами самого сурового вида, впуская внутрь спешившихся Т'мора и Арролда, а едва они оказались на неширокой, посыпанной мелким песком дорожке, ведущей к дому, ворота совершенно самостоятельно закрылись, наглухо отрезая усадьбу от города. По пути к особняку Т'мор, не переставая, вертел головой, рассматривая то хитросплетения темных, обнаженных по весне ветвей немного запущенного огромного сада, больше похожего на маленький парк, непонятно каким образом разбитый на скальной породе горного плато, то потрескавшуюся лепнину летнего павильона и полустертую резьбу на каменных скамьях, в кажущемся беспорядке разбросанных по саду.
Но едва они подошли к самому дому, как массивные высокие двери распахнулись и по широким ступеням крыльца буквально скатился гибкий и вертлявый, как мальчишка, но седой и морщинистый мужчина самого что ни на есть человеческого облика. Впрочем, стоило встречающему взглянуть в глаза, как Т'мор тут же понял, что человеком здесь и не пахнет. Зелено-желтые радужки, узкие вертикальные зрачки…
— Здравствуй, Лерой! — Арролд коротко кивнул встречающему, и тот растянул губы в радостной улыбке.
— Мастер Арри! А я-то думаю, кто в такой ранний час мог приехать! Как же давно вы не были дома! — затараторил Лерой, сверкая глазами. Вся его фигура от кончика носа до пяток выражала такую радость от вида Арролда, что Т'мор только диву давался. — Ох, мастер, что же это я! Надо же предупредить матушку Ирну…
— Остынь, старый прохвост, не ты один хозяйский птелос слышал. — Сильный голос, раздавшийся от дверей в дом, заставил Т'мора удивленно хмыкнуть. Обладательница этого колокольного звона, невысокая полуйотунша, чуть больше двух метров ростом, дама монументальнейших форм в белоснежной блузе, широкой юбке и в накрахмаленном чепце производила неизгладимое впечатление.
— Здравствуйте, хозяин. — Ирна удивительно ловко для своих габаритов изобразила книксен и тут же требовательно воззрилась на Т'мора.
— Доброе утро, матушка Ирна! — кивнул Арролд и, поймав взгляд домоправительницы, повел рукой в сторону своего спутника: — Эр Т'мор ар Хаш некоторое время погостит у нас. Озаботься подготовкой апартаментов, будь добра.
Глаза полуйотунши заинтересованно блеснули, и она окинула человека изучающим взглядом, словно стараясь запомнить каждую черточку лица и деталь одежды. Впрочем, долго разглядывать гостя ей не позволили.
