— Прости, мама, — сначала Ксения, которую очень тревожило то, что она бманула Оксану, обратилась к матери. — Я ослушалась тебя, но ты должна понять, что я уже выросла и мне пора решать, кем я стану. А я, как тебе известно, мечтаю быть охотником. Нет, мама, — она подняла руку, останавливая протест Оксаны, — это решено, и ты уже ничего не сможешь с этим поделать. Ты можешь выгнать меня из дома, как грозилась, но это ничего не изменит.
Я видел, как опустились плечи Оксаны. В голосе Ксении было столько уверенности, что я сразу понял: спорить действительно бесполезно.
— Теперь о главном, — теперь Ксюша говорила для всех нас. — На озере мы с Владом немного повздорили, — она замялась и взглянула на меня. Увидев, что я не собираюсь возражать, она снова обрела почву под ногами и продолжила: — Я не знаю, как у меня вышло вызвать эту бурю. Я была настолько зла, что все получилось само собой. Более того, я совсем не хотела этого, — она снова посмотрела на меня, но теперь уже с раскаянием. — Важно то, что в тот момент я как будто слилась с этим миром и могла почувствовать его структуру, основу, если хотите. Не знаю, как это объяснить. Да, в сущности, наверное, это не так уж и важно. Главное, что я смогла засечь черного мага, которого мы ищем.
Ее слова произвели фурор. Оксана побледнела с ужасом представляя, чем это все может закончиться для ее дочери. Глеб, напротив, сверкал, как начищенный медный таз. Отец и Дима слушали Ксюшу с вежливым вниманием, Денис потирал руки, предчувствуя скорую охоту. А Данил не мог поверить, что теперь среди его друзей есть настоящий светлый маг. Ну а что чувствовал я сам, так и осталось загадкой даже для меня самого.
— Глеб, — позвала Ксения, — принеси, пожалуйста, карту. Ту, по которой мы вчера работали.
Уже через минуту на столе перед Ксюшей лежала подробная карта окрестного леса и окрестных поселков.
— Вот это место, — она показала на часть леса к северу от нас.
— Ты уверена? — нерешительно спросил наш хозяин.
Я-то думал, что Глеб и нерешительность — две несовместимые вещи. Очередная ошибка с моей стороны.
— Вполне. Я увидела его среди леса, там еще был какой-то вход под землю. Это, без сомнений, их логово. И я также уверена еще в одном: он тоже мог видеть меня. Так что теперь они знают, что мы собираемся прийти за ними. Если вы хотите достать их, надо выходить сегодня ночью. Завтра уже будет поздно. Вот, пожалуй, все, что я могу сказать.
Тут же поднялся гул голосов. Все принялись обсуждать возможность сегодняшнего нападения. Похоже, ночью мы идем на охоту. Я улыбнулся.
Вдруг я вспомнил о своем намерении рассказать всем правду об Амаранте. Возможно, время было не самым подходящим, но другого случая могло и не представиться. Я взял в своей комнате распечатки, вернулся на кухню и обратился ко всем сразу:
— Пожалуйста, выслушайте меня. Возможно, то, что я хочу вам показать, не так уж важно для вас, но имеет большое значение для меня. Поэтому посмотрите на это,— я выложил на стол перед собравшимися водительские права всех пяти жертв Эмми и добавил к ним распечатки. Пусть сначала ознакомятся.
Бумаги говорят сами за себя.
Пока все изучали доказательства относительной невиновности Амаранты, я внимательно всматривался в их лица. В ком я точно не сомневался, так это в Денисе и Диме. Хлестов довольно усмехнулся и подмигнул мне, как бы говоря, что он и не думал, будто я могу ошибаться в этом вопросе. Дима казался приятно удивленным; если раньше у него были сомнения в моральной стороне моего поступка, то теперь он, похоже, полностью стал моим союзником. Данил был заинтригован возможностью изучить перспективу существования «добрых» вампиров, его всегда привлекали исследования. Оксана выглядела озадаченной и все время поглядывала на Ксюшу. Последняя лишь бегло просмотрела листы и отвернулась. Ей явно не понравилось то, что она увидела. С ней могли возникнуть проблемы, после озера я уже ни в чем не был уверен. Отец был удивлен, и вместе с тем я не мог не заметить, что он рад. Наверняка все это время ему не давала покоя мысль, что в некотором роде он тоже был соучастником устроенного мной побега. Теперь его совесть могла хоть немного успокоиться. И, конечно, был еще Глеб. Вот он не воспринял это так легко, как остальные. Впрочем, я на это и не надеялся.
