Охота за идеями. Как оторваться от конкурентов, нарушая все правила - страница 43

. Этим ученым и инженерам, наверное, больше, чем кому-либо другому мы обязаны технологиями, совершившими революционный переворот в компьютерной области, в том числе, появлением персональных компьютеров, Интернета и лазерного принтера. Специалисты ежегодно собирались на научные конференции. Ежедневные дискуссии разворачивались в точности по сценарию, который оставался фирменной особенностью управленческого стиля Тейлора на протяжении всей его карьеры. Каждому участнику отводился примерно час времени, чтобы доложить о проделанной научной работе. После чего он сдавался на милость коллегии судей, коими выступали остальные присутствующие. «Я специально стравливал их, чтобы они спорили друг с другом», – без тени смущения признавался Тейлор. «Это были люди, которые болели за свою работу. Если в технических расчетах бывали какие-нибудь слабые места, они практически всегда всплывали на поверхность, такая уж была там атмосфера. Она была очень, очень здоровой»[155].

В PARC Тейлор с не меньшим упорством культивировал конструктивные конфликты, для чего ввел в обиход еженедельные собрания под названием «Дилер», в честь популярной тогда книги Э. Торпа Beat the Dealer («Победи дилера»). Каждую неделю назначался ведущий совещания, называвшийся дилером. Его обязанностью было подобрать тему и выработать правила ее обсуждения. В начале совещания дилер озвучивал подготовленную им идею и пытался отразить критику со стороны самых скептических, самых заинтересованных и самых блестящих в мире инженеров и ученых[156]. И в ARPA, и в PARC Тейлор поддерживал только интеллектуальные конфликты и немедленно пресекал любые поползновения участников перейти на личности. Он говорил: «Если кто-то пытался выпятить себя, а не свои аргументы, они тут же убеждались, что это не прокатит»[157]. Ставить под сомнение мыслительные способности оппонента считалось приемлемым, а его личностные качества – ни в коем случае. Тейлор стремился взрастить демократию, где идеи каждого участника подвергаются одинаково беспристрастному строго научному разбору, невзирая на регалии, чины и звания их авторов[158].

Появляется все больше свидетельств, что группы, избегающие межличностных конфликтов, работают не в пример эффективнее, особенно в области творчества[159]. Однако интеллектуальные конфликты никогда не бывают полностью свободны от личной неприязни. В ходе интеллектуальных битв, разворачивающихся вокруг идей, группы подчас слишком легко сползают к безобразным личным дрязгам, особенно когда на кону чьи-то репутации, карьеры или большие деньги. Авторы критикуемых идей могут – и бывает, что небеспочвенно – разглядеть за критикой слегка завуалированные личные выпады. При такой нездоровой реакции на критику весьма затруднительно разглядеть рациональное зерно в доводах противной стороны. Случается, что критика даже строго научного свойства провоцирует желание отомстить ответными нападками, тонко замаскированными под логически обоснованные аргументы, либо неприкрытыми личными выпадами, ставящими под сомнение компетентность или порядочность оппонента.

Многое говорит в пользу того, что моральный настрой индивида – склонность ощущать себя счастливым или несчастным, смотреть на жизнь оптимистически или пессимистически – является достаточно стабильной личностной особенностью и сохраняется на всю жизнь[160]. Одно исследование, в рамках которого наблюдения за индивидами велись на протяжении более чем 50 лет, показало, например, что жизнерадостность в годы юности служит достаточно верным прогностическим признаком, что спустя годы данный индивид будет ощущать удовлетворение от своей работы[161]. Брать на работу людей жизнерадостных и оптимистичных – один из лучших способов обеспечить в коллективе нормальный моральный климат. А кроме того, этот способ дает массу других преимуществ. Антропология, психология и социология изобилуют доказательствами, что юмор активизирует процессы взаимодействия между членами группы[162]. Ироничность, присутствующая почти в любой шутке, остроумные и забавные реплики напоминают участникам группы, что не стоит воспринимать жизнь с ее перипетиями так уж серьезно; а смех помогает разрядить обстановку. Однажды мне довелось наблюдать, как поверенный по делам о банкротстве, расстроенный из-за того, что пришлось повесить высокие судебные издержки на пострадавших кредиторов (которым представляемая им фирма-банкрот и без того задолжала миллионы), сбрасывал напряжение тем, что без передышки сыпал сомнительными адвокатскими шутками-прибаутками