1
– Так что же, Гарри, кем, по вашему мнению, был мужчина, послуживший моделью для известной картины «Американская готика» Гранта Вуда? – говорил голос.
– Да, черт, не дави на него!
– Вы воспользовались подсказкой, убрав два варианта ответов из четырех.
– Он это и без тебя знает, олух!
Голос говорил:
– Остались всего два варианта, Гарри: А: Коммивояжером; и С: Его зубным врачом, Гарри.
Пока Гарри пытался понять значение слова «коммивояжер», навязчивый голос не умолкал:
– Пора дать ответ, Гарри.
– Отвечай: зубным врачом, если не хочешь остаться ни с чем! – подсказывала Рита Спаркс.
И тогда Гарри сказал:
– Вариант «С». Я думаю, этот мужчина был его зубным врачом. Ответ «С» – точно.
– Вы уверены, Гарри?
– Да.
– Гарри, если вы уверены, я нажимаю на вариант «С»: Его зубным врачом, верно?
Гарри проще было провалиться сквозь землю, чем повторить свой ответ, но, выждав несколько секунд, он решился:
– Да.
– Итак, Гарри. Ваш вариант ответа «С»: Его зубным врачом…
Свет померк. Голос на мгновение стих и, появившись вновь, стал медленным, словно увязнув в смоле.
– Мужчина, послуживший моделью для известной картины «Американская готика» Гранта Вуда, был… его зубным врачом…
Гарри едва не лопнул от услышанного.
– Это лишь ваш вариант ответа, Гарри. На самом же деле…
– Ах! Черт бы тебя побрал!
2
Новый голос говорил:
– Вы утверждаете, что решение завести ребенка было осознанным, я правильно вас услышала?
– Да, именно так.
– Тогда объясните, почему у вас с Александром были такие напряженные отношения с раннего детства?
– Наверное, дело в том, что я сразу почувствовал что-то неладное. Сердце как будто подсказывало, что Саша мне не родной сын. Больше я никак не могу это объяснить.
– Хорошо, но, если у вас были некоторые сомнения, вы же наверняка могли обратиться в родильный дом, чтобы проверить, не произошло ли ошибки. Может быть, вы могли поговорить с тем акушером-гинекологом, принимавшим роды у вашей жены. Вы пытались разобраться в этом самостоятельно?
– Вот уж вряд ли, – ответила за него Рита Спаркс.
– Конечно. Я пытался, – говорил голос. – Только не так, как вы сказали. Что я делал? Я несколько раз подходил к своей жене и ласково, без агрессии, вы не думайте, спрашивал, не было ли у нее кого-то на стороне. Это первое, что пришло мне в голову. Вы сами поймите: я дальнобойщик, у меня рейсы могут неделями длиться, а она тут одна.
– То есть все, что вы делали в данной ситуации – это подозревали жену в изменах, правильно я понимаю?
– Это было всего несколько раз. А потом жена случайно познакомилась с семьей Семеновых. Приходит и говорит: их Коля, говорит, копия ты в молодости.
– Но это случилось спустя сорок лет после…
В комнату вошел мужчина и одним нажатием на пульт выключил все голоса в телевизоре.
– Хватит смотреть эту чушь, мама. Я приготовил ужин, он уже остывает.
– Но, Кевин! Я хочу узнать, кто отцы этих ребятишек! Только представь: две семьи на протяжении сорока лет не подозревали, что воспитывают чужих детей, пока…
– Мама, – сказал Кевин. – Ты же знаешь, чтобы выяснить это, понадобиться вторая часть программы, ДНК-экспертиза еще не готова. Дождись завтра.
Женщина качнула головой, не став спорить. В самом деле, сегодня вряд ли раскроют имена биологических отцов, подумала она.
Кевин надел домашние тапочки, свалившиеся с ног матери, обратно на капроновые чулки горчичного цвета и проводил ее к столу. На кухне окна покрылись слоем инея от жара духовки. Кевин запекал куриные ножки в кисло-сладком соусе.
Усадив маму так, чтобы ей было удобно, Кевин взял слабые руки с тонкой натянутой кожей и одну положил рядом с тарелкой, прикоснувшись костяшкой большого пальца, а другую поднес к кружке, обозначив ее легким стуком ногтя о стекло. Так он очертил границы, чтобы слепнувшая мать могла ориентироваться в паре десятков квадратных сантиметров.
Рита Спаркс делала успехи. Она выучила маршрут от кровати до туалета и перестала будить Кевина по ночам. Она научилась зачерпывать ложкой суп и даже почти не проливала его на одежду. Она стала мыться сама.
