– Думаю, я уже набралась сил ходить. Не будете ли вы любезны оставить меня?
Оркид неохотно выпустил ее руку, и она медленно подошла к брату.
– Ты знала, что это самый большой город во всем мире? – спросил он.
– Да, думаю, знала.
– Мне сказал об этом Берейма. Он мне о многом рассказывает. – Он улыбнулся Ариве. – Но куда меньше, чем рассказываешь ты. Ты рассказываешь мне еще больше.
– Ты перестал заикаться.
– Глупая сестрица, – сказал Олио. – Я вообще никогда не заикался.
Арива сделала глубокий вдох, прижимая руку к сердцу.
– Как думаешь, мы увидим сегодня маму?
Когда Арива заплакала, он утешающе обнял ее.
Когда она подошла к нему, он показал ей свои подарки.
– Теперь у меня их два. Добывая этот, я убил любовника своей сестры.
Она мило улыбнулась и коснулась его щеки.
– А когда я закончу уничтожать этот мир, у меня их будет четыре. Тогда я все их отдам тебе.
– Ты самый сладкий из любовников.
– А ты – самая прекрасная из женщин, – ответил он и потянулся к ней. Она уплыла от него.
– Разве тебе не нравятся мои подарки?
– Да, мне нравятся твои подарки.
– Почему же тогда ты уходишь от меня?
– Я хочу тебе кое-что показать.
Она словно исчезла среди теней. Он попытался последовать за ней, но потерял ее след.
– Я тебя не вижу.
– Я здесь, – засмеялась она у него за спиной.
Он тоже рассмеялся и обернулся, но от увиденного смех застрял у него в горле.
– Разве я не самая прекрасная из женщин? – спросила она, овеивая его лицо своим зловонным дыханием.
– Нет, – жалко ответил он и попятился.
Она потянулась к нему, схватила за руки и привлекла к себе. А потом поцеловала его, и ее длинный язык пронзил ему горло.
Линан проснулся в холодном поту. Он встал с постели и споткнулся в темноте, упав на колени. Полог шатра открылся, и вошла одна из Красноруких.
– Ваше величество, с вами все в порядке? – спросила она. Все еще дезориентированный, Линан поднял на нее взгляд.
– Да. Да, в порядке.
В шатер вошел еще кто-то.
– Я останусь с ним, – сказал второй вошедший, и Линан узнал голос Кориганы. Он услышал, как кремень ударил о кресало, и в темноте ярко загорелся фонарь. Краснорукая поклонилась и вышла.
– Ты уверен, что с тобой все в порядке? – спросила Коригана. Она поставила фонарь на пол и помогла ему вернуться на кошму.
– Да. – Он схватил одеяло и закутался в него.
– Тебе снова снилась Силона?
Он пораженно посмотрел на нее.
– Это уже второй раз, когда ты узнала.
– Я ведь тебе говорила, что ее призрачное присутствие может быть ощутимо; я чувствую, когда она рядом.
– Она никогда не покидает своего леса, – с облегчением вспомнил Линан.
– Ей и не требуется – ни к чему, когда в тебе ее кровь. А ты теперь ближе к ее лесу, чем был когда-либо с тех пор, как тебе дали ее кровь.
– Значит, на самом деле это не сны, так ведь? – застонал Линан. Коригана присела рядом с ним.
– Да. Но это не означает, что она управляет тобой, если ты боишься именно этого.
Линан сглотнул.
– Во время битвы, когда убили Камаля, я изменился.
– Знаю. Мы все это видели. С тобой это уже случалось. Когда мы сражались с наемниками и когда ты убил степную волчицу.
– Значит, она не управляет мной?
– Думаю, ты меняешься, чтобы защитить тех, кого любишь – или отомстить за них. В тебе есть что-то от ее ненависти и от ее силы, и ее неуязвимость для обычного оружия – но ты не набрасываешься на своих, не пьешь кровь тех, кого убиваешь. Ты не вампир, Линан.
– Но что же я такое?
– Думаю, ты сам знаешь, что ты такое. Наконец-то знаешь. Битва с армией Гренда-Лира показала тебе это. У тебя есть судьба.
– Какая судьба? Убивать свой же народ?
– Не знаю, – пожала плечами Коригана. – Но другие тоже чувствуют это. Вот потому-то тебя так и любят твои спутники – Гудон, Дженроза, Эйджер… – Она заколебалась, не желая произносить следующее имя.
– И Камаль, – закончил он за нее.
На глаза у него навернулись слезы. Стыдясь их, Линан отвернулся от нее.
– Извини, – пробормотал он.
Коригана обняла его и привлекла к себе. Она чувствовала, как его голова прижалась к ее груди прямо над сердцем, и гадала, слышит ли он, как оно бьется.
– Нет ничего плохого в том, чтобы проливать слезы по тем, кого любишь, – сказала она, и через некоторое время слезы полились и из ее глаз.
