Так возникли две легенды: о падении Ангелов и о падении Люцифера. Первая имела в виду "падение" монад в зарождение, следствием чего человечество было одарено разумом и получило путь к бессмертию. Вторая имела в виду духовное падение некогда, действительно светоносного ангела, которое увлекло за собою множество связанных с ним духов, которых, именно он, одарил когда-то разумом. Этими духами является большинство человечества. Ближайшие сотрудники Князя, иерофанты зла также безнадежны, как и сам Хозяин. После гибели последнего они продолжают борьбу и, вероятно, когда-то, как и он найдут свой конец. Но большинство человечества может избежать этой участи. Большинство людей имеют достаточные накопления, чтобы взойти на новую ступень эволюции, и некоторый их уклон в сторону материи может быть преодолен с помощью Иерархии, если эта помощь не будет отринута. Вместо своего погибшего отца людям предлагается избрать себе нового Отца из тех, четырех Кумар, которые пожертвовали собою ради спасения человечества.
Возвращаясь к прерванной мысли, теперь можно уяснить, что те Монады, которые воплотились "целиком", составили сердце нашей Иерархии — ядро Белого Братства, пребывающее в Шамбале.
Те, которые получили только искру — это мы сами, люди.
Все получили искру Божественной Мудрости, но судьба получивших сложилась неодинаково: в некоторых эта искра разгорелась ярко и укрепилась в своей напряженности, в других она стала постепенно тускнеть. Высшая Мудрость, от которой постоянно исходят импульсы расширения и утончения сознания и устремления ввысь, к слиянию со своим источником, сама по себе не могла ни потускнеть, ни погаснуть, ибо она вечна и нерушима. Но ее вместилище — человеческий разум, образовавшийся в результате ее взаимодействия с проходимыми слоями грубой материи, мог измениться, как в лучшую, так и в худшую стороны. У некоторых, и может быть у большинства человечества, он превратился в сухой холодный рассудок, вся деятельность которого, вопреки устремлению своего Божественного Породителя, устремилась не по высшим слоям материи, а к ее низшим энергиям. Вместо вывода своего носителя из тенет Майи, она все глубже и глубже погружает его в трясину грубейшей материи. Вместо радости духовного творчества, такие люди погружаются в телесные услады: комфорт, роскошь, половые безумия, пьянство, наркоманию, стяжательство средств, необходимых для удовлетворения этих страстей.
Но не так легко изгнать Божественную Искру из себя. Эманации ее, известные под названием голоса совести, часто сигнализируют людям об опасности их падения, о необходимости стремления к Высшему. Но воля большинства падающих уже настолько парализована, что она не может остановить это падение. Ведь воля есть притяжение к Высшему, заложенному в искре Божественной Мудрости. Вместе с угасанием и окостенением высшего разума, ослабляется связь человека с его духом, искрой или монадой. Вместе с ослаблением этой связи слабеет и воля человека к восхождению, к стремлению к высокому творчеству, к правде, к красоте, к чистоте, к праведности, к справедливости, к подвигу самоотверженному, к любви к человеку, к Родине, к человечеству в целом. Все его "помыслы" или энергия его манаса сосредотачивается на накоплении материальных средств, на создании роскошной, комфортабельной жизни, [ведущей] ко множеству телесных и астральных услад. Все его прежние высокие устремления принимают узкие материальные формы. Он гордится силой и красотою своего тела, гордится своим богатством, упиваясь восхищением людей, лишенных или ограниченных в этих благах. Он упивается завистью и старается вызвать эту зависть и преклонение. Он старается во всем показать свою силу, свою материальную потенцию: в одежде, в жилище, в вещах обихода, в средствах транспорта. У него на первом месте сила золота и страсть. Он устремлен к наслаждениям, к власти, которая приносит все эти блага, к прославлению. Он гордится не духовными достижениями, но достижениями в стяжании материальных благ. Он презирает силу и красоту духа, по принципу презирания всего того, чего не может достигнуть сам. Он уверен, что все может купить: почет, уважение, любое наслаждение, любое произведение искусства, любое тело и любую душу. Вместо равновесия между духом и материей, он устанавливает разновесие в пользу материи. Он украшает тело часто за счет обезображивания духа. Он всегда предпочитает увеличение золота увеличению силы духа. Он стремится все золото мира собрать в свой кошелек. Он накапливает оружие, чтобы отнимать золото у других, чтобы покорять непокорных и отбивать нападения других стяжателей. Чтобы умножить свое могущество и славу он не гнушается ничем. Он идет на тайное или явное попрание законов эволюции. Утратив связь с духом, он не чувствует угрызения совести. В крайнем случае, он вооружен против любой боли наркотиками, в том числе и против угрызения совести. Он считает чудачеством или просто глупостью всякие "идеалистические" порывы. Но если этих чудаков или глупцов слишком много, он прячет свое обличие под маской благочестия, служения народу и прочих "гуманностей", выдавая черное за белое, а белое за черное. Имея опыт в таком обмане, он подчас делает это так искусно, что не только окружающие, но сам он начинает верить в искренность своих благородных поступков. Однако он зорко отличает наивных чудаков от настоящих противников, от мощных носителей духа, могущих видеть сквозь любую маску. Обычно он старается дискредитировать их в глазах масс, приписывая им самые страшные преступления и действия, ненавидимые массами. Обычно он приписывает им свои свойства и, таким образом, Христос распинается, а разбойник отпускается. С помощью наркотиков он разрушает интеллект, чтобы преградить проникновение эманации Высшего разума, и прекрасно владея астралом масс, ввергает их в разложение. Можно написать целую книгу о превращении орудия Света в орудие тьмы, — о падении интеллекта, о взаимном развращении плотного тела и астрала.
