– Какой смысл строить ворота прямо в стене? – удивился Валин.
– По ту сторону не стена, – ответил Тан. – Там ничего нет.
– Это многое объясняет, – буркнул Валин, нагибаясь за обломком.
Он раз-другой подбросил его на ладони и без замаха швырнул в кента. Камень лениво перевернулся в воздухе, вошел под арку и вдруг… обратился в ничто.
Других слов для описания Каден не подобрал. Не было ни всплеска, ни эха, ни вспышки. Он знал, чего ожидать, и все равно что-то глубже и древнее рассудка сжалось в нем при виде твердой, вещественной частицы мира, канувшей в небытие.
Валин ничем не выдал смущения:
– Похоже, работает.
Тан на него даже не посмотрел. Он заранее взял у кого-то из кеттрал фонарь и теперь поднял его повыше, обводя пальцем очертания арки, словно в поисках трещин.
– Куда они ведут? – спросил Валин.
– Никуда, – ответил старший монах.
– Очень полезная штука.
– Они принадлежат Пустому Богу, – покачал головой Каден. – Твой камень теперь ничто и нигде.
«И очень скоро, – напомнил он себе, чувствуя пробирающий насквозь холод, – я последую за этим камнем».
– А что будет, если я туда запрыгну?
– Ничего.
– Тебя послушать, не так уж и страшно.
– Значит, ты не понимаешь, что значит ничто, – ответил Тан, осмотрев раму ворот до самого пола и выпрямившись. – На этой стороне все чисто.
– Чисто? – переспросил Каден.
Монах обернулся к нему:
– Кента, как и любые ворота, можно загородить или снабдить капканами. Поскольку те из нас, кто в них пройдет, вынуждены идти вслепую, это небезопасно.
– Засада, – понимающе кивнул Валин. – Ясно. Ловушки ставят в самом узком месте.
– Кто бы мог расставить тут ловушки? – удивился Каден. – Многие ли знают об их существовании?
– Немногие не значит никто, – ответил Тан, отворачиваясь к вратам. – Я проверю ту сторону.
– А это не опасно? – спросил, покачав головой, Валин.
– Опасно. Но необходимо. Если не вернусь до восхода Медвежьей звезды, эти кента не годятся. Тогда меняйте курс, и побыстрее.
Каден кивнул. Он бы и дальше расспрашивал о вратах, о ловушках, о странном городе, в который они попали, – городе, которого нет на картах, – но глаза Тана уже стали пустыми, и, не дав Кадену времени заговорить, старый монах шагнул в кента.
Несколько мгновений после его исчезновения длилась тишина. Ветер хлестнул сквозь дыру в потолке, погнал по неровному полу пыль и мусор. Каден уставился на врата, принуждая сердце биться медленно и ровно.
Наконец Пирр, вздернув брови, произнесла:
– Любопытно.
Присягнувшая Черепу медленно обошла комнату, заглядывая в дымоходы, изучая кладку стен, обводя пальцами проемы окон:
– Не представляю, чтобы мой бог такое одобрил.
– Почему бы и нет? – спросил Каден. – Смерть есть смерть.
Она усмехнулась:
– Вопрос в том, кто убивает.
Не слушая их, Валин указал на то место, где исчез Тан:
– У нас на Островах те еще ублюдки водятся, но этот… – Помотав головой, он обернулся к Кадену. – Снова скажу: летать на птице опасно, но эта штука во сто крат опаснее.
– Этой штуке, – Каден постарался, чтобы в голосе звучало побольше уверенности, – меня и обучали.
Если он не сумеет пройти сквозь кента, все годы, проведенные у хин, пропадут впустую. Отец пользовался вратами; ими пользовались все императоры династии Малкенианов. Если он не сможет, значит не из того теста делан.
– Не так уж много у меня преимуществ, чтобы ими разбрасываться, – добавил он.
Валин встревоженно наморщил лоб, но все же кивнул и обернулся к Талалу:
– Что там на уступе?
– Ничего, – доложил лич. – Ветер гуляет.
Валин прошел к окну, выглянул и повернулся спиной к проему, обозревая комнату:
– Хорошо, мы здесь надолго не задержимся – одна ночь всем на отдых. Монахи уходят утром. Мы сразу после них – надеюсь, до рассвета. А пока постараемся устроиться поудобнее.
Снайперша скептически покосилась на дыру в потолке и зияющие окна.
– Вряд ли удастся, – бросила она.
– Мне здесь тоже не нравится, – ответил Валин, – но лучшего места для обороны не найти, а нам нужен отдых. Все окна заплести бечевой и заодно развесить колокольчики вдоль фасада.
– Вперед, Анник, – сказала Гвенна. – Я по этой развалине ползать не собираюсь.
