– Мне было совсем ни к чему, чтобы твой паршивый рыцарь в сияющих доспехах болтался у меня под ногами.
Некко презрительно фыркает.
– Ну, и много пользы это тебе принесло? Теперь ты заполучил меня, но у меня нет того, что тебе нужно.
– Нет, есть. Это твой последний шанс. Для меня это тоже последний шанс, разве ты не понимаешь? – Ллойд выглядит отчаявшимся и едва ли не умоляет ее. – Все или ничего. Ты не оставляешь мне выбора.
Через приоткрытую дверь Тео видит тень на полу коридора. Игра света? Может, это из-за того, что огонь приближается к ним? Нет. Там кто-то есть.
Комната начинает наполняться дымом. Тео оглядывается по сторонам. Если коридор станет непроходимым, то единственным выходом остается окно у нее за спиной. Она размышляет о прыжке со второго этажа; это опасно, но переломать пару костей лучше, чем сгореть заживо.
– Я уже сказала Эрролу, что у меня нет никаких чертежей, – говорит Некко.
– Твой отец говорил, что есть. Он сказал Эрролу, что они будут храниться у тебя в надежном месте.
– Тогда он солгал. Или, может быть, тоже стукнулся головой о камень и потерял память. Я от него ничего не получала.
Ллойд начинает приближаться, покачивая канистру с бензином, пока не останавливается перед старой двуспальной кроватью. Ствол его пистолета направлен на Некко. Медленно, очень медленно Ллойд поднимает канистру над головой.
– Ты в этом уверена? – спрашивает он.
– У меня нет чертежей. Я не знаю, где они находятся. Что бы ты ни сделал, я ничего не знаю, – произносит Некко спокойно, ритмично, почти нараспев. – Ты никогда не получишь эту проклятую машину.
Он наклоняет канистру. Некко закрывает глаза и рот, пока бензин струится ей на голову, пропитывая парик и голубую замшевую куртку. Некко не вздрагивает. Не кричит. Когда канистра пустеет, Некко держит глаза закрытыми и произносит низким голосом:
– Вначале Великая Мать отложила яйцо, и оно стало нашим миром.
Эррол вскакивает со своего места у стены и перепрыгивает на другую сторону кровати, и Ллойд целится в него.
– Сядь! – ревет Ллойд. Эррол пятится к стене и опускается на корточки.
– Ты не можешь так поступить! – кричит Тео. – Она беременна!
Ллойд мешкает, глядя на Некко; эта новость явно выводит его из равновесия. Потом он делает глубокий вдох и подступает еще ближе.
– Спрашиваю последний раз, Эва, – говорит Ллойд, хотя в его голосе нет былой уверенности. – И помни, что ты отвечаешь не ради собственной жизни, а ради будущего ребенка. Где чертежи?
Некко не отвечает, но продолжает свой странный речитатив:
– Представьте яркий сияющий шар, вращающийся в пространстве…
Ллойд лезет в карман за зажигалкой.
– Огонь – это жизнь, – говорит Некко.
В этот момент силач с жутким ревом врывается в комнату и с размаху налетает на Ллойда, отталкивая его в сторону. Серебряная зажигалка «Зиппо» вылетает из руки Ллойда и скользит по полу. Двое мужчин начинают бороться за пистолет, изгибаясь, выкручивая кисти и обхватив оружие четырьмя руками.
Когда кажется, что мистер Марсель побеждает и пригвождает Ллойда к полу, в схватку вмешивается Эррол. Ллойд выбрасывает левую ногу и делает ему подсечку. Когда Эррол падает на них, выбивая мистера Марселя из равновесия, Ллойд высвобождается и сбрасывает его с себя. Кто-то нечленораздельно кричит высоким голосом, пока Тео не сознает, что это она, и резко не закрывает рот ладонью.
Эррол лежит на спине у ног Некко, но быстро переворачивается и уползает на карачках подальше от схватки. Тео собирается крикнуть: «Возьми нож!» – но вовремя останавливается, так как видит, что он направляется туда, где Тео обронила верный клинок Некко. Ллойд наконец выкручивает пистолет из хватки мистера Марселя, заносит оружие над головой и одним коротким движением наносит удар в висок. Раздается глухой стук. Веки мистера Марселя мелко дрожат, глаза закатываются.
Ллойд встает, тяжело дыша. Он подбирает зажигалку и делает шаг к Некко. Щелкает зажигалкой и высекает язычок пламени.
– Твой последний шанс, детка, – говорит Ллойд. – Не заставляй меня делать это.
Некко закрывает глаза; ее лицо приобретает спокойное, умиротворенное выражение.
