Единственным и настоящим спасением стало мороженое. Это лакомство было представлено здесь в огромном количестве сортов. А для восемнадцатилетних юношей такое обстоятельство затмевало любые кулинарные неудачи. Тем более если мороженого много.
Впрочем, никто всерьез не скулил и не жаловался. Ведь, сами того не сознавая, все молодые люди были счастливы просто находиться в этих стенах. Даже невкусная еда делала первокурсников причастными к чему-то важному. Почти все они с ранних лет привыкли побеждать в каких-то областях. Среди поступивших в этом году было двести восемьдесят семь человек, которым в своих школах доверили произнести прощальную речь на выпускном вечере. И каждый понимал, что подобная честь — выступить с речью по окончании Гарварда — выпадет когда-нибудь только одному из них: достойнейшему из достойных.
Тем временем, следуя какому-то необъяснимому инстинкту, студенты-спортсмены уже начали находить друг друга. За одним из круглых столиков, подальше от прохода, Клэнси Робертс умело выдвигал себя на роль капитана хоккейной команды курса. За другим столиком лайнмены, которые час назад познакомились на футбольной площадке «Диллон-филд», с удовольствием налегали на еду — возможно, им в последний раз приходится сидеть среди простого народа. Ибо как только им выдадут защитную экипировку, они смогут питаться за отдельным столом в спортивном клубе университета, где подают мясо хотя и примерно такого же бурого цвета, но зато куски в два раза толще.
Стены огромного зала, обшитые деревянными панелями, гудели от громких разговоров, которые велись оживленными первокурсниками. Нетрудно было понять, кто из них ходил в среднюю школу, а кто посещал частные подготовительные курсы. Последние были разодеты в пух и прах — шерстяные жакеты, шелковые галстуки; они сидели большими компаниями, говорили ни о чем и смеялись просто так. А многообещающий физик из Омахи, настоящий поэт из Миссури и будущий юрист-политик из Атланты ели поодиночке. Возможно, через двадцать четыре часа они будут питаться с кем-то из соседей по общежитию — если за это время не надоедят друг другу.
В Гарварде вопрос о том, кто с кем будет жить, никогда не пускался на самотек — без внимательного рассмотрения и изучения. Более того, должно быть, кто-то очень сообразительный, с наклонностями садиста, долгими часами распределял, кого куда селить. Задача перед ним стояла безумно сложная: только представьте себе огромный стол, уставленный тысячей блюд — и все разные. Что с чем подавать? Какие блюда хорошо сочетаются, а от каких будет несварение желудка? Кому-то в администрации университета это было известно. Или, во всяком случае, он думал, что известно.
Конечно, вас спрашивали о ваших предпочтениях. Курите или нет, занимаетесь ли спортом, интересуетесь искусством и так далее. Преппи, естественно, просили о том, чтобы их селили вместе с их дружками, и обычно подобные просьбы удовлетворялись. Но среди гигантской колонии, состоявшей сплошь из оригиналов, где исключительные личности скорее норма, таких конформистов было совсем немного.
Как, например, нужно было поступить с Дэнни Росси, который попросил лишь о том, чтобы его общежитие находилось как можно ближе к Пейн-холлу, музыкальному корпусу? Поселить пианиста вместе с каким-нибудь другим музыкантом? Нет, это рискованно: могут не сойтись характерами. А Гарварду требуется атмосфера дружеского спокойствия среди новобранцев, которым на этой неделе предстоит пережить самый мучительный урок в своей жизни. Скоро каждый сможет убедиться, что мир вращается не только вокруг него.
По причинам, никому, кроме университетского начальства, не понятным, Дэнни Росси был определен в Холворти-холл, где с ним поселились китаец Кингман By, будущий архитектор из Сан-Диего (может, потому, что оба родом из Калифорнии), а также Берни Акерман, сильный математик и чемпион по фехтованию, окончивший среднюю школу в Нью-Триере, в пригороде Чикаго.
Когда они все вместе ужинали в первый раз в «Юнионе», Берни первым попытался разрешить замысловатую головоломку: по какому же принципу косные гарвардские руководители, специалисты по «всеобщему расселению», соединили именно их троих.
