Черт побери, как же быть? До встречи с Виктором Александровичем осталось меньше суток, а он, Сергей, все еще у разбитого корыта...
3. СЮРПРИЗ
В том же вагоне пригородной электрички, напротив двери, ведущей в тамбур, в полном одиночестве скучала коротко стриженная, похожая на мальчишку-сорванца, худенькая блондинка по имени Лена, ездившая за город навестить подругу. Четыре семестра эта подруга делила с Леной девятиметровую комнатушку в студенческом общежитии, а весной вышла замуж за их же сокурсника и перебралась в Мельничный Ручей, где у его родителей был собственный дом и где Лена, проводившая летние каникулы у папы с мамой, еще ни разу не бывала. И вот сегодня ее приняли там с радостью, по-свойски и на все лады уговаривали погостить до понедельника, однако Лена не захотела остаться - несмотря на радушие хозяев, что-то в атмосфере этого дома пришлось ей не по сердцу. Что? Конечно, не их бьющий в глаза достаток - в неполные двадцать лет Лена ни капельки не завидовала чужому добру и истово верила в то, что позднее, когда она окончит ВУЗ, у нее непременно появится все, о чем неодолимо тянет помечтать перед сном: легкая шубка из пушистого натурального меха, нарядный плащ, сшитый где-нибудь за границей, красивые платья, кофточки, блузки и, естественно, по паре модельной обуви для каждого времени года, от итальянских босоножек на изящной шпильке до несусветно дорогих - ровно четыре студенческие стипендии! - светло-бежевых сапожек на платформе из белого каучука...
Отгоняя соблазнительные видения, Лена тряхнула головой и вновь задалась вопросом: так что же помешало ей воспользоваться гостеприимством хозяев просторного дома в Мельничном Ручье? Может быть, та суетливая назойливость, с которой они показывали свои достижения - теплицу с розами и гвоздиками, неповоротливого, заплывшего жиром борова, переполненный курами птичник, погреб с сотнями банок разных маринадов, варений и солений, новенький кирпичный гараж с вишневым "москвичом" и грузовым прицепом, купленным специально для поездок на рынок? Да нет. Просто в их самодовольстве явственно проступала занудная предопределенность - до последней мелочи все расписано наперед с удручающей скрупулезностью, не оставлявшей просвета даже малюсенькому сюрпризу. А как жить без сюрпризов? Сдохнешь от тоски...
Развивать эту тему Лене не хотелось. Она избегала думать о людях дурно, даже если они этого заслуживали. Кроме того, сейчас ее мысли больше занимал рослый молодой человек в элегантном плаще, стоявший в тамбуре с сигаретой в зубах. Темноволосый и темноглазый, с ровным южным загаром, он выглядел точь-в-точь как герой заграничного боевика. Даже резкая вертикальная морщинка у переносицы и сумрачный, отчужденный взгляд ничуть его не портили, а, наоборот, работали на образ сильной личности. Именно этот тип мужчин особенно импонировал Лене, хотя знала она о них только по книгам и кинофильмам. А поскольку постоянного парня у нее не было, Лена была бы не прочь познакомиться с этим человеком, если, конечно, он сам сделает первый шаг. Но, допуская эту возможность, Лена напрасно не обольщалась - до сих пор он и мельком не взглянул на нес. Такие, должно быть, обращают внимание только на девушек, разодетых броско, по последнему крику моды, в то время как она... Лена опустила глаза на свои старенькие пропыленные кеды с шерстяными носками домашней вязки, джинсы эстонского производства, пузырившиеся на коленях, видавшую виды куртку из синтетической ткани "болонья". Куда ей, в убогих одежках, тягаться с модницами?
Однако, невзирая на ее непритязательный наряд, с Леной попытались познакомиться. Но не тот молодой человек из тамбура, а два жутких обормота, ввалившиеся в вагон на станции Бернгардовка, - один плотный, бритоголовый, в летной кожаной куртке и в сапогах гармошкой, а второй тощий, с изможденным лицом, в мятом клетчатом костюме. И начался кошмар.
- Санек, глянь-ка, - пробасил бритоголовый, плюхнувшись на скамью рядом с Леной. - Как она тебе?
От него так разило потом, что Лена содрогнулась и инстинктивно отодвинулась.
