– Фрэнсис, с тобой-то хоть все в порядке?! – встревожился Гинсберри. – Прочему ты молчишь? Ответь ради всего святого!
– Да-да… все нормально. Как Марк?
– Состояние стабильное, но, как ты понимаешь, он не сможет полететь вместе с вами сегодня.
– Мы можем отложить. Подождем, пока Марк поправится, и…
– Не может быть и речи! – Фрэнсис впервые слышала, чтобы Гинсберри разговаривал с ней – или с кем-либо еще – в столь категоричном тоне.
– Но ведь Марк… – растерялась Фрэнсис.
Джейк, главный оператор, который помог Фрэнсис устоять на ногах после ошеломительного известия о болезни Марка, пытался выяснить жестами, что стряслось. Фрэнсис напугала его своей бледностью и страхом в глазах.
– Марк присоединится к вам максимум через две недели. Мы не можем откладывать запуск проекта. Нельзя допустить, чтобы наши потенциальные зрители перегорели. Через неделю реклама набьет им такую оскомину, что они в ущерб собственным интересам и желаниям включат другой канал. Ничего не бойся. С тобой едут отличные ребята. Если возникнут какие-то вопросы, звони мне.
Гинсберри отключился, даже не дав Фрэнсис возможности что-либо сказать. До начала регистрации на рейс оставались считанные минуты, и Фрэнсис решила их потратить на разъяснение ситуации коллегам. Медленно развернувшись к Джейку, Фрэнсис произнесла голосом профессионального диктора новостей, привыкшего к различным катастрофам и стихийным бедствиям:
– Марк Денвер в больнице после сердечного приступа. Начинаем без него. Марк подключится к работе через две недели. – И, дабы пресечь возможные возражения и споры, Фрэнсис добавила ледяным тоном: – Приказ Гинсберри обсуждению не подлежит.
Одному Богу известно, что творилось в душе у Фрэнсис. Она кляла судьбу за несправедливость, молилась о скором выздоровлении Марка и сожалела о том, что вообще ввязалась во всю эту авантюру.
– Мисс, разрешите вам помочь? – с легким акцентом обратился к Фрэнсис мужчина, получивший чемодан чуть раньше.
– Спасибо, но я не одна, – неуверенно возразила она.
– Меня зовут Ян Зейден.
Фрэнсис обратила на него внимание еще в самолете. Мистер Зейден выгодно отличался от других пассажиров рейса Лос-Анджелес – Амстердам идеально отглаженными брюками и книгой в кожаном переплете, которую он не отрываясь читал на протяжении всего перелета через Атлантику. Поглощенный чтением попутчик так заинтересовал Фрэнсис, что она, забыв о правилах приличия, принялась внимательно его рассматривать. Пару раз их взгляды встретились. Видимо почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, Ян отвлекался от книги и пытался обнаружить человека, следившего за ним. На вид Зейдену было лет тридцать, не больше. Ростом он был чуть выше Фрэнсис. Учитывая, что она никогда не была дюймовочкой и вполне могла работать манекенщицей плюс предпочитала туфли на высоких каблуках, рост Яна был выше среднего.
– Фрэнсис Симпсон, – представилась она.
– Очень приятно. Вы были самой красивой женщиной на борту этого самолета, – заметил Ян.
Фрэнсис смутилась. Вот она, пресловутая откровенность и прямолинейность голландцев, которую нередко воспринимают за грубость и бестактность.
– Спасибо.
– Надолго в Амстердам?
Она пожала плечами.
– Вообще-то на месяц, но… – Фрэнсис умолкла на полуслове, потому что к ней подошли ребята из съемочной группы и поинтересовались, собирается ли мисс Симпсон ехать в отель.
Язвительный тон, который избрали для разговора коллеги Фрэнсис, возмутил Яна. Он, как и подобает джентльмену, вступился за честь беззащитной дамы.
– Простите, что вмешиваюсь… Господа, неужели вы так спешите? Если так, то вас никто не держит. Я лично позабочусь о том, чтобы ваша подруга благополучно добралась до отеля. В какой гостинице вы забронировали номера?
– В «Смит», – ответила Фрэнсис, которой стало стыдно перед незнакомым человеком за поведение коллег.
– Отличный выбор. В самом центре города. Хоофстраат – одна из самых красивых и живописных улиц Амстердама со множеством бутиков. В двух шагах музей Ван Гога. Вы приехали отдохнуть или по работе? – Ян оценивающе осмотрел багаж Фрэнсис и ее коллег. Телевизионные камеры и прочее оборудование занимало довольно много места и мало походило на обычную поклажу туристов.
